Белая масаи. Когда любовь сильнее разума

В Найроби у Ютты тоже куча дел, поэтому три дня мы околачиваемся в гостинице для автостопщиков Igbol-Lodging. Автостопщики приезжают сюда со всего света и сильно отличаются от момбасских туристов. В общем, Найроби совсем другой город. Все как-то более беспокойно, и в нем много несчастных и нищих людей. Поскольку мы живем в самом центре, я хорошо вижу, как тут процветает проституция. Вечером бесчисленные бары завлекают музыкой и песнями на суахили. Почти каждая женщина в баре отдается за несколько бутылок пива или за деньги. Основными клиентами в этом районе являются местные жители. Все громко и одновременно как-то увлекательно. Мы, две белые женщины, привлекаем к себе внимание, и каждые пять минут кто-нибудь спрашивает, не ищем ли мы парня. К счастью, Ютта способна нас защитить, так как владеет суахили. По ночному Найроби она ходит только с масайской дубинкой рунгу.

На третий день я наконец умоляю Ютту отправиться дальше. Она соглашается, и в полдень мы садимся на следующий автобус – до Ньяхуруру. Это транспортное средство еще более ветхое, чем то, что в Момбасе, которое тоже нельзя было назвать роскошным. Ютта только смеется: «Подожди, пока мы сядем на следующий автобус. Ты удивишься еще больше! Это нормально». Мы сидим в автобусе целый час и дожидаемся, пока он не заполнится людьми. Впереди шесть часов езды, всегда немного в гору. Время от времени автобус останавливается, выпуская пассажиров и принимая новых. У каждого с собой горы хозяйственных товаров, которые нужно погрузить или разгрузить.

Наконец мы у цели сегодняшнего дня – Ньяхуруру. Мы отправляемся в ближайший отель и снимаем комнату. Перекусив, ложимся спать, потому что я больше не могу сидеть. Я рада, что наконец-то могу размять кости и сразу заснуть.

Нам приходится встать в шесть утра, потому что единственный автобус до Маралала отправляется в семь. Когда мы добираемся до автостанции, он уже почти полон. Я вижу воинов масаи в автобусе и больше не чувствую себя чужой. На нас пристально смотрят, потому что где бы мы ни оказались, мы там единственные белые.

Автобус – настоящая катастрофа. Повсюду из сидений вылезают пружины или выбивается грязный поролон, кое-где в окнах нет стекол. Сплошной хаос. Нужно пробираться через множество ящиков с курами. С другой стороны, это первый автобус, в котором царит позитивная атмосфера. Все много говорят и смеются. Ютта быстро выскакивает, чтобы купить чего-нибудь попить в одном из бесчисленных ларьков. Она возвращается и протягивает мне бутылку колы. «Вот, – говорит она, – пей по чуть-чуть. Этот последний участок пыльный, там грунтовые дороги. До Маралала – сплошной кустарник и пустыня». Автобус отъезжает, и минут через десять мы сворачиваем с асфальта на красную, всю в рытвинах, проселочную дорогу. Наш автобус тут же окутывает облако пыли. Если у кого-то в окне есть форточка, ее задраивают, остальные надевают полотенца или шапки. Я кашляю и щурюсь. Теперь я понимаю, почему только задние сиденья были свободны. Автобус едет медленно, но все же мне приходится держаться, чтобы не упасть, когда он, раскачиваясь, то и дело подпрыгивает на огромных выбоинах. «Эй, Ютта, сколько времени займет поездка?» Она смеется: «Если не сломаемся, часа четыре-пять, хотя ехать всего сто двадцать километров». Так путешествовать как минимум романтично.

Мы видим вдалеке лишь пустыню, красную землю и иногда деревья. Изредка появляются дети с козами и коровами. Они машут автобусу. Они вышли пасти стада.

Примерно через полтора часа остановка в первом населенном пункте. Слева и справа от улицы расположилось несколько деревянных лачуг. Я замечаю два небольших магазина, где торгуют бананами, помидорами и другим товаром. Дети и женщины бросаются к окнам, пытаются что-то продать. После того как некоторые пассажиры запасаются едой, мы отправляемся дальше. Никто не вышел, но зашли еще три воина в украшениях. У каждого по два длинных копья. Глядя на этих троих, я еще больше верю, что скоро найду Лкетингу. «Следующая остановка – Маралал», – слышу я усталый голос Ютты. Я уже одурела от постоянного грохота на этой ужасной дороге. Пока нам везло, потому что у нас не было ни проколов шин, ни отказа двигателя, что, впрочем, не было бы чем-то из ряда вон. Кроме того, дорога сухая. Ютта говорит, что в сезон дождей красная земля превращается в страшную грязь.

Через полтора часа мы прибываем в Маралал. Автобус, подъезжая, сигналит и делает круг через город, состоящий из единственной улицы, а затем останавливается у въезда. Его тут же обступают десятки зевак. Мы вылезаем на пыльную дорогу, сами с ног до головы покрытые пылью. Вокруг автобуса толпятся люди всех возрастов, и начинается настоящий переполох. Мы ждем, когда наш багаж освободится из-под завалов ящиков, матрацев и корзин. При виде этого городишки и его жителей меня охватывает жажда приключений.