Белая Пантера

Звонила мама, чтобы сообщить, что они благополучно добрались и теперь ложатся спать. Настя немного расспросила её о Вове и получив краткие ответы, что всё хорошо, попрощалась, поднялась на ноги и поставила кружку из-под кофе в раковину.

Помыть её можно было и завтра, да и вообще всё теперь можно делать тогда, когда душе будет угодно. Вот только душе сейчас хотелось, чтобы рядом был хоть кто-то, кто позволит не быть такой одинокой.

В дверь позвонили и Настя нахмурила брови, прикидывая в уме, кто это может быть. Может, Лёша, расставшийся с очередной девушкой и вернувшийся в родные Пенаты?

Звонки в дверь продолжились и Настя прошла в прихожую, открывая непрошеному гостю, и тут же отшатнулась, прижимая руку ко рту. На пороге стоял Кирилл с охапкой роз и судя по всему он был чертовски пьян.

Глава 9

— А вот и я! — провозгласил мужчина, шагая в прихожую и сваливая розы на пол, как будто его вообще тут ждали. — Это тебе, — добавил он, кивая на сваленные бесформенной кучей цветы и присаживаясь на полку для обуви, предварительно стряхнув с неё стоящие в рядок туфли.

Настя некоторое время смотрела на него, не зная, плакать ли ей или смеяться от всей абсурдности происходящего, потом решительно взяла себя в руки и, скрестив их же на груди, грозно посмотрела на Кирилла.

— Что тебе здесь нужно? — спросила она, наблюдая, как мужчина, как ни в чём ни бывало стягивает с себя обувь.

— Поговорить приехал, — просто ответил Кирилл, поднимая на неё затуманенный взор и пытаясь стянуть куртку, что ему, впрочем, удалось плохо, поскольку локтям мешала находящаяся сзади стена. Наконец, после нескольких бесплодных попыток раздеться, он махнул рукой и попытался подняться, пьяно покачнувшись на месте. Уже направляясь в её спальню, так, как будто имел на это полное право, и всю жизнь здесь жил и знал, куда именно идти, он обернулся и проговорил:

— И цветы в воду не забудь поставить, — и скрылся в дверях её спальни.

От такой невыносимой наглости Настя ещё некоторое время потрясённо стояла в прихожей, не зная, что ей дальше делать. Хотелось немедленно сбежать отсюда, скрыться, чтобы только не оставаться в такой опасной близости от Кирилла, но она находилась в своём доме!

Сделав глубокий вдох, Настя, наконец, постаралась справиться с обуревавшими её эмоциями и прошла следом за Кириллом в свою спальню. Кирилл стоял возле окна, смотря куда-то на улицу, и Настя поймала себя на мысли, что ей нравится видеть этого мужчину в своей спальне, пусть даже вот так, когда неизвестно, чего от него ожидать в следующий момент и чем ещё он её ошарашит. Но сама его близость, возможность поговорить и увидеть ставший таким знакомым цвет его глаз, были невыносимо пугающе-приятными.

— Говори скорее, что хотел и уезжай, уже поздно, я собиралась спать ложиться, — Настя постаралась, чтобы её голос звучал холодно и уверенно, и ей это почти удалось, хотя на слове «ложиться» голос всё же немного дрогнул.

Кирилл медленно повернулся, рассматривая её в тусклом свете ночника, и стал приближаться, с каждым своим шагом отбрасывая уверенность Насти на исходные позиции.

— Я по поводу вчерашнего, — несмотря на опьянение, явно властвующего над разумом и телом мужчины, говорил он чётко и уверенно, как будто это было то, на что у него были мобилизованы все силы организма.

Настя замотала головой и даже всплеснула руками, как будто хотела отгородиться от этого разговора всеми доступными ей способами.

— Я ничего не желаю слушать, это раз. И два, это меня совершенно не касается. — Запротестовала она, в очередной раз поражаясь абсурдности ситуации, в которой она оказалась.

Кирилл всё ещё медленно приближался к ней, заставляя отступать назад, в сторону кровати, пока Настя не упёрлась в неё и не села, подчиняясь его приближению. Кирилл же повёл себя довольно странно, хотя по сути, какое поведение пьяного человека можно охарактеризовать именно как «странное»? Он вдруг плюхнулся возле неё на колени, обхватив её ноги руками, и, уткнувшись лбом куда-то в район её живота, забормотал, создавая ощущение, что грамотный словарный запас его исчерпался.

— Она не беременна, понимаешь? Я обрадовался, что беременна, поэтому и вернулся к ней, но вчера всё открылось. Другой врач, на котором я настоял, обследование. Она врала мне, хотя я должен был знать. Ведь знал же, что не может этого быть, а так обрадовался, что поверил. Вот.

Он замолчал, оставляя Настю наедине с жутким сумбуром, царящим в её голове, а ещё с его коротким всхрапом, раздавшемся со стороны колен Насти.

Он что, спит?!

Настя потормошила Кирилла за плечо, пытаясь хоть как-то привести его в чувство, а заодно и сдвинуть его со своих колен, но всё было тщетно. Кирилл только промычал что-то нечленораздельное и ещё сильнее вцепился руками в колени Насти, как будто это был единственный островок спасения в пучине его жизни.