Белая перчатка

Одна только Марион Уэд не принимала участия в общем разговоре. Она не могла оправиться от этого неожиданного удара.

Чувствуя себя не в силах притворяться веселой, она незаметно отделилась от компании и скрылась в чаще деревьев. Ей казалось, что сердце у нее не выдержит и разорвется. Ноги у нее подкашивались, и она бессильно прислонилась к стволу высокого бука.

Так вот, значит, какое препятствие могло разлучить их! Могло! О, какая ложь!

Марион с горечью вспоминала теперь каждое слово Голтспера в ту ночь, когда они виделись последний раз.

«Он лгал мне – он скрыл, что у него есть жена! А я поклялась принадлежать ему навеки. О Боже, дай мне силы отступиться от моей клятвы! Я не должна, не смею думать о нем. Нас разделяет пропасть! Но что я могу сделать со своим сердцем? Увы, я люблю его, несмотря на этот чудовищный обман! Но, может быть, я несправедлива к нему? Разве я не сама первая сказала ему о своей любви? Я помню, в эту последнюю ночь он несколько раз порывался сказать мне что-то. О, я могла бы простить ему, если бы он рассказал мне все без утайки! А теперь – нет! Я не могу, не смею! Но сердце мое все равно не изменится, хотя жизнь для меня кончена!»

Марион стояла, прислонясь к дереву, глядя перед собой угасшим взором, и даже не повернула голову, услышав звук приближающихся шагов. Горе сделало ее бесчувственной ко всему.

– Марион! Где ты? – раздался голос Лоры. – Я везде ищу тебя!

– Здесь, Лора, – тихо отозвалась Марион, делая над собой усилие, чтобы казаться спокойной.

– Ax, милая кузина, я сейчас расскажу тебе такую историю! – весело тараторила Лора, пробираясь сквозь чащу кустарников; наконец, вынырнув из-за ветвей, она остановилась перед Марион с пылающими щеками и вздымающейся грудью. – Ну, как ты думаешь, душечка, что это такое? Попробуй угадай!

– Ты знаешь, я плохой отгадчик, Лора. Надеюсь, ты не потеряла своего любимого сокола?

– Нет, слава Богу, этого не случилось! Но кое-что я потеряла.

– Что же это такое?

– Поклонника!

– Ах! – вырвалось у Марион, но она тотчас же овладела собой и спросила спокойным тоном: – Уж не ухаживал ли Уолтер за Дороти Дэйрелл?

– Нет. Ну ее, эту Дороти!

– Или, может быть, за кем-нибудь, к кому у тебя больше оснований ревновать? За Уинифрид Уайленд?

– Нет, что ты! Ничего такого страшного! Но у меня есть еще поклонник – и вот его-то я и потеряла!

– Ах, вот как! Ты признаешься, что у тебя есть другой? А Уолтеру ты об этом сказала?

– Ах, ну что тебе дался Уолтер! Как ты думаешь, о ком я говорю?

– Должно быть, о капитане Скэрти, которым ты так восхищаешься. Наверно, это и есть поклонник, которого ты потеряла?

– Нет, этого еще не случилось!

– Как! Значит, есть еще третий или, во всяком случае, был? Вот неисправимая кокетка!

– Ну, что ты! Я вовсе даже и не поощряла его ухаживаний. Уверяю тебя, никогда! Скажи сама, разве ты когда-нибудь замечала?

– Мне будет легче тебе ответить, когда я узнаю, кто этот потерянный поклонник.

– Боже мой, кто! Ну конечно, корнет Стаббс!

– Ах, вот кто! Но я вижу, дорогая кузина, что ты легко примирилась с этой потерей. Ну, как же это вышло, расскажи!

– Представь себе, Марион, – проникновенным тоном сказала Лора, обнимая свою подругу, – этот наглец опять сделал мне предложение!

– Как! Второй раз объяснение в любви? Ну, знаешь, я бы на твоем месте считала это скорее приобретением, а не потерей!

– Да, но подумай только: второй раз объясняется в любви и на этот раз гораздо решительнее, чем в первый! Он даже и слушать не желал моего отказа!

– Но что же ты ему все-таки ответила?

– В первый раз, как я тебе рассказывала, я просто отказала ему. Ну, а на этот раз я говорила с ним очень резко. Уверяю тебя, я была страшно возмущена! Но этот наглец не желал ничего слушать и продолжал приставать ко мне, точно он совершенно уверен, что может заставить меня сказать «да»! Я никак не могла отделаться от него. Я даже пригрозила, что он дождется от меня пощечины. И так оно и было бы, если бы в это время к нам кто-то не подошел и не избавил меня от его приставаний. Я бы не возмущалась так, если бы хоть когда-нибудь давала ему повод для такого поведения! Надо же быть таким нахалом!

– А ты рассказала об этом Уолтеру?