Белая победа (СИ)

— Это ты сейчас пошутил? К твоему сведению, мне надо купить двадцать белых роз!

— Зачем? Кто-то умер? — У Дениса появилось нехорошее предчувствие.

— Да. — Лоре стало трудно говорить. — Олег Павлович.

— Что?! Как?! — Ваня с Денисом мгновенно забыли про праздник. — Его же откачали после сердечного приступа, ты к нему ведь ходила, относила апельсины!

— Был повторный приступ, он умер в ночь на воскресенье. — Лора не смогла продолжить, её душили слёзы.

— Господи, — произнёс Ваня, он чувствовал себя неловко при виде плачущей Лоры, которая теперь не язвила и не подкалывала. — Царствие небесное! Льюис, тебе налить?

— Что это? — выдавила Лора, глядя на Ваню сквозь пелену слёз.

— Водка. Выпей.

Лора послушно выпила стопочку, не закусывая.

— Денег дадите? — спросила она, вытирая глаза. — Спасибо. — Она положила в карман купюры. — Пока. Кстати, похороны завтра, в два часа дня. — И она вышла из студии.

— Во, дела, — протянул Денис, когда Лора ушла. — Никогда не думал, что увижу Лору Льюис плачущей. Она, что его любила?

— Не как мужчину, как родственника, — ответил Ваня, наливая в стакан воды. — Надо в ломбард заехать, костюмы выкупить.

Новодевичье кладбище. Тишина стояла полнейшая, казалось, что вся природа замерла в знак скорби. По узкой усыпанной гравием дорожке шла похоронная процессия. Впереди несли венки и цветы, далее шли носильщики, поддерживая за позолоченные ручки оббитый бархатом гроб. За гробом шли друзья и родственники. Вскоре процессии остановилась около свежевырытой могилы, рядом с которой стоял, прислонённый к резной ограде православный крест.

Лора стояла, удивительно тихая и спокойная. Она чуть опустила голову, чтобы не было видно, как из её широко раскрытых карих глаз капают слёзы. На ней было простое траурное платье, чёрные чулки и туфли на маленьком каблуке. Тёмные волосы были собраны сзади в узел, на голове — маленькая шляпка с вуалью. В руках, на которые были надеты чёрные перчатки из тонкой замши, она держала огромный букет из двадцати белоснежных роз.

Когда последняя лопата земли упала на поверхность могилы, провожающие начали продвигаться и складывать цветы. Стараясь не поскальзываться на сырой земле, Лора положила свой букет поверх других.

— На земле его не простили, может быть, простят на Небе, — тихо сказала Лора. — Прощайте, Олег Павлович. — Она отвернулась и быстро, не оглядываясь, пошла к машине. — Поехали, — сказала она, пристёгивая ремень. — Иначе, я сейчас расплачусь.

Телевизионный фургон выехал с кладбища и вскоре пропал из виду. Через некоторое время похоронная процессия тоже двинулась в путь. После того, как уехала последняя машина, на подъездной дорожке показался чёрный «Мерседес». Машина остановилась напротив свежей могилы, и из неё вышла высокая женщина лет пятидесяти пяти. Её волосы, ещё не потерявшие свой природный тёмно-рыжий оттенок, были подстрижены под каре. Она была одета в чёрный брючный костюм и белую блузку. Следом за женщиной из машины вышел молодой человек, темноволосый и голубоглазый. Ненадолго остановившись, мужчина открыл калитку, и они прошли в ограду.

— Вот и окончен твой путь, — проговорила со скорбной улыбкой Мария Сколкина. — Ты ушёл, не попрощавшись, как это на тебя похоже! Грешил ты на своём пути много и плодотворно, но Бог тебя простит. Спи спокойно, Олег Табаков, наконец, твоя душа свободна. — Она провела рукой по кресту. — Я уже говорила тебе «прощай», надо сказать ещё раз — прощай! Теперь уже навсегда. — Мария повернулась и пошла к машине.

— Прощай, отец, — сказал Саша Сколкин, глядя на фотографию, с которой ему улыбался Табаков. — Прощай. — Он положил на могилу две алые розы, которые контрастно выделялись на фоне белых.

Саша бережно закрыл калитку и, не оглядываясь, пошёл к машине.

— Ну, вот и всё, — как бы подводя итог, сказала Мария, когда они с Сашей выехали на Центральное Шоссе. — Отмучился.

Саша кивнул. Судьба расставила все точки над «и».

***

Парадно украшенный главный зал в здании разведки РФ. По всему периметру развивались флаги России, оркестр играл военный марш. В зале собрались военные в своей лучшей форме и многочисленные гражданские. Видеосъёмка была запрещена, но снимали все. Наконец, под звуки следующего марша, на ораторскую трибуну вышел начальник Политической Разведки генерал Казанцев. Он обвёл толпу довольным взглядом, подмигнул стоящим за его спиной Вике и Максиму. Взойдя «на пьедестал», как потом выразилась Вика, генерал сделал музыкантам жест. Все звуки в зале смолкли. Казанцев начал:

— За доблестную службу, за геройский подвиг, за преданность Отечеству и отвагу Максим Максимович Исаев и Виктория Андреевна Белая награждаются медалями «За заслуги перед Отечеством»! — воодушевлённо говорил с трибуны Евгений Сергеевич Казанцев, облачившийся по этому случаю в свою выходную генеральскую форму. — Медаль вручается полковнику Исаеву!

Максим вышел вперёд, и Казанцев, аккуратно прикрепил к его кителю медаль. В зале раздались аплодисменты.

— Служу Отечеству! — пафосно воскликнул Максим.

— Медаль вручается подполковнику Белой!

Снова аплодисменты, и возглас Вики: