Белая победа (СИ)

«А она умна, — с уважением подумала Вики. — Сразу поняла, в чём дело. И такая решительная: другие, даже из руководства, робели после предъявления удостоверений политразведки. Молодец!»

— Вы правы, Дана Алексеевна, — ответила Вика. — Да, действительно в этом деле замешаны интересы политической безопасности нашей страны. Я не имею права разглашать все, имеющиеся у нас, сведения, но дать вам намёк могу. Эта страна близко. Очень близко.

«Украина или Прибалтика, — подумала Сколкина. — Или Ближний Восток», — а вслух сказала:

— Я помогу вам. Только, если это возможно, у меня одна просьба: если мы поймаем этого человека, моя семья не попадёт под удар. Мне бы очень этого не хотелось, — Дана, наконец, озвучила то, что не давало ей покоя с самого получения конверта.

— Дана Алексеевна, — мягко, как умел говорить только он, начал Максим. — Вы всего лишь исполнитель — главный финансист, а не директор «Электры», тем более «Альянса». Вы нам помогаете не из каких-либо корыстных целей, а из чувства гражданского долга. Если начнётся заварушка, на вас просто не обратят внимание. Так что нет, вам нечего бояться. Ни вам, ни вашей семье.

— Спасибо, — у Даны отлегло от сердца. — Если вы хотите, можем отправиться в «Электру» прямо сейчас. Я не буду их предупреждать, сработаем на эффекте внезапности.

«Я же говорила, что она умна», — подумала Вика, бросая взгляд на Максима, который, поймав его, чуть заметно кивнул.

— Благодарю за сотрудничество, — с чуть заметным пафосом сказала Белая Дане. Это было в её стиле: несколько высокомерно и с чувством, хотя пользовалась она этим тоном только в официальных случаях. Обычной манерой её речи была умеренная игривость, позитив, остроумие и лёгкая задумчивость.

— Я сейчас скажу Наташе, что уеду и вернусь только после обеда, — говорила Дана, вставая с кресла и начиная собирать сумочку.

— Хорошо, — сказал Максим, и они с Викой тоже встали. — Я пойду пока в машину. Виктория Андреевна, вы идёте? — со странной дружелюбной официальностью (если только официальность может быть дружелюбной) обратился Максим к Вике.

— Нет, я останусь и подожду Дану Алексеевну, — тем же тоном ответила Вика.

Максим вышел из кабинета, бережно прикрыв за собой дверь, и женщины остались одни.

— О, Господи, — проговорила Дана, складывая в сумку пропуск и какие-то бумаги. — Вот так живёшь себе спокойно, и тут бах и случаются такие вот вещи.

— Я вас понимаю, — спокойно и дружелюбно, со свойственной ей искренней добротой, ответила ей Вика. — Когда я начинала работать в разведке, мне тоже казалось, что это нереально. А потом привыкла.

— И как вы с этим справляетесь? — с интересом спросила Дана.

— Просто чётко разграничила себя и работу, — ответила Вика. — Это ваша семья? — вдруг спросила она, указывая на стоящую на столе Даны фотографию в прозрачной рамке.

— Да, — ответила Сколкина, улыбнувшись. — Муж Александр, сын тоже Саша и дочка Даша. — Можно вопрос?

— Да, конечно.

— Он немного бестактный, но всё же. Полковник Исаев, он, что ваш, в каком-то смысле, друг? — спросила Дана и добавила: — Извините.

— Нет, ничего, — беззлобно ответила Вика, правда не обидевшись. — И нет, он для меня просто коллега и хороший человек, которого я знаю очень давно. А в том смысле, про какой вы подумали, нет, не друг. «А жаль», — с сожалением подумала Вика.

Эта мысль, должно быть, отразилась на её лице, поскольку Дана плавно перевела разговор на дело:

— Я сейчас, надену пальто, и мы поедем. Ох, не так я планировала сегодняшний день! — С этими словами Дана Сколкина исчезла в гардеробной.

Вика проводила Дану взглядом и снова посмотрела на фотографию. Большая счастливая семья.

«А я мотаюсь по свету и работаю с человеком, которому наплевать на меня, — с внезапной горечью подумала Белая, но тут же усомнилась в своих словах: нет, Максиму на неё не наплевать, он симпатизирует ей, но… не делает ничего более. Безликая симпатия чужого человека».

Нужен был какой-то толчок, катализатор для их отношений.

В этот момент из гардеробной, уже одетая в чёрное пальто, вышла Дана, на ходу одевая перчатки. Эта одежда дополняла образ Даны Сколкиной, как ещё довольно молодой, чуть за тридцать, успешной красивой женщины, у которой муж — не последний человек в обществе и обладает достаточными средствами. Это был образ женщины, у которой в семье царила гармония и взаимопонимание.

— Пойдёмте, подполковник, — Дана жестом пригласила Вику на выход.

Вика улыбнулась, накинула своё, до этого висевшее на вешалке, тёмно-синее замшевое пальто с двойным воротником и поясом и вместе с ожидающей её Даной направилась в двери. По дороге она бросила взгляд в зеркало, в котором отразилось на редкость красивое, как говорил друг её брата Стас, «дико красивое», с уверенным взглядом зелёных глаз, чуть бледноватое (Вика не признавала солярия) лицо. Тёмные жёсткие волосы красиво уложены. Теперь можно идти.

Дана тоже на дорогу посмотрелась в зеркало: миловидная светловолосая женщина с большими голубыми глазами, маленьким точёным носиком и изящными, пухленькими щёчками.