Белая Полоса вокруг… (СИ)

— Окружи себя преданными людьми, пусть они всегда будут рядом, сформировав первый круг, — тихий голос почти сливался с шумом ветра, гуляющего в кронах пальм, но на слух здесь никто не жаловался, а лишние уши давно отрезали. — Пригласи к себе людей умных, пусть они будут неподалёку, создав прослойку второго круга. Найми людей сильных, они должны стоять перед тобой и твоими врагами, создав непробиваемую стену третьего круга. Дай верным людям почувствовать причастность к своему величию и тогда их верность станет ещё сильнее. Подскажи умным людям, как тебе хочется обрести большее величие с их помощью, и они сделают всё необходимое с большой радостью. Справедливо плати сильным людям, и они устрашат твоих врагов, заставив со временем признать твоё главенство над собой. Я хорошо помню твои слова, отец… — на лице мужчины в коляске пребывало выражение полной уверенности.

— И всё же ты кое–что позабыл сын, — властный мужчина легонько покачал головой, но без заметного выражения недовольства на лице. — Ты позабыл про людей удачи, — добавил он. — Подружись с людьми удачи, пусть они приходят к тебе, когда им захочется. Щедро одари их и приблизи к себе, если откроется возможность справедливой награды, и тогда их удача станет твоей, — но на самом деле фраза была далеко не полной.

— Я понял, отец, — лёгкий кивок благодарности. — Ты всегда видишь дальше меня.

— Ты тоже уже многого достиг, сын, — властный мужчина улыбнулся одними краешками губ, снова обратив взор на волны. — Я доволен результатами твоей экспедиции. И даже тем неприятным для тебя финалом, благодаря которому мы можем обрести новых союзников, которых нам сейчас так не хватает. Ты вырастил мне достойного внука, показавшего свои таланты в сложной ситуации. В экспедицию следующего сезона он отправится один, взяв твоих людей и технику. Для тебя у меня может появиться другое интересное дело, но сначала посмотрим, как твои гости устроятся у нас. Ты кстати, обратил внимание на его перстень? — Неожиданно спросил он, снова повернув голову к сыну.

— Древний артефакт! — Мужчина непроизвольно хотел повысить голос и едва не раскашлялся.

— Живой артефакт, — поправил его отец. — Надо будет с ним поговорить, исподволь разузнав, как он смог вдохнуть в него жизнь. Орден что–то знает, потому старается перехватить любые сокровища древних гробниц.

— Обратный путь? — Понимающе спросил сын.

— Я уверен — он у них был изначально, а нам всем бросают песок в глаза, дабы мы не замечали их грязных дел, — властный мужчина проявил на своём лице гнев. — Думаю, они, как и мы, хотим найти тропу ушедших богов. И если мы ухватимся за хвост удачи твоего нового брата… — он вдруг резко замолчал, снова отдав всё своё внимание игре ветра и волн, и никто в этот момент не смог бы заглянуть в его мысли.

* * *

Уже под вечер, когда с неба упали первые мелкие брызги, очередная делегация на белых внедорожниках снова навестила нас. Вышли из машин, внимательно осматривая нашу суету. Работы хватало, пока падающая с небес вода не превратила забившуюся в щели и моторные отсеки машин пыль в жидкую пачкающуюся грязь, её стоило оттуда вычистить. Дело нехитрое, но муторное. И переложить его не на кого, рабов у нас нет. Даже Лусита — подаренная мне вождём Мареком чёрная наложница, была поставлена перед фактом, что теперь она свободный человек и, в принципе, может сама выбирать свою дальнейшую судьбу. Такое известие её сильно напугало, заставив броситься передо мной на землю, обхватывая руками мои ноги. В общем, убедить её не получилось, она твёрдо считала себя моей личной собственностью. Если захочу — могу убить, но только не прогонять — это смерть души, что куда хуже обычной смерти. В истерических слезах она призналась, что она никогда не сможет подарить мне ребёнка, ибо оказалась бесплодной, но готова услужить любым другим способом, лишь бы её господин был всегда доволен. Насилу успокоил, отправив готовить обед на всю нашу команду.

Из числа прибывший делегации выделился главный — немолодой араб в белой рубахе и штанах, с накинутой на плечи шерстяной светлой безрукавкой. Стало прохладно, и все поспешили натянуть на себя лишнюю одежду, дабы не подцепить простуду с непривычки.

— Это вам, — подошедший араб раскрыл передо мной свою сумку, доставая оттуда золотую цепь с большой золотой бляхой.

Приняв её у него из рук, едва не уронил: весу в ней оказалось не менее полкило. Неожиданно. Звенья цепи толстые, но сплетены из тончайших крепко перевитых проволочек, причём не только золотых, но и металла белого цвета. Возможно тоже золото, так называемое — «белое». Тонкая и изящная ювелирная работа. Явно ручная. На золотой бляхе с одной стороны вычеканены перекрещенные кривые сабли в обрамлении пальмовых листьев и хорошо различимая круговая надпись по–арабски. Другая сторона тоже содержала арабскую надпись в несколько строк.