Белая птица

Сильна и чиста, бесстрашна, невинна,

Жертвенна и так по-детски наивна…

Любите, Ирина, любите!!!

«Ты не такой, как младший лейтенант…», да и не надо

Важней, что Вы всё та же и всё так же рядом.

И сотни верных рук стальной оградой

Вас оградят от боли и беды!

И «Книга жизни» всё ещё жива,

И началась в ней новая глава

О сильной женщине, которая права,

И со своей судьбой давно на «ты»!

Я награды не жду, это глупо ужасно,

И к тебе я иду – «per aspera ad astra».^[30]

А дорога моя так трудна иногда…

Ты дождись меня, слышишь, родная Звезда!

Не хочу на Олимп и в гарем не стремлюсь.

Я побуду внизу, облака расстелю,

Нежный пух белых птиц. Мне забота проста

Чтобы ты не боялась упасть никогда! <Автор>

<Конец седьмой главы>

Сентябрь 2011 г. – 4 января 2012 г.

Глава восьмая

Нам без фантазий мысль – пустая панорама,

Как звон колоколов без башен Нотр-Дама.

Жизнь человека тайна, разгадка не проста

И «соответственно натуре, рисуется мечта». ^[31]

Мечтайте каждый день, поверив беззаветно,

Что сбудется мечта! Однажды неприметно

Мозаика судьбы уловит все моменты

И враз соединит случайные фрагменты. <Автор>

Летим на быстрокрылых колесницах

Одних встречаем, а других в забвение?

Нет, «память, как помятая страница,

Которую нам не разгладить временем».^[32]

Нам снятся голоса, прикосновения,

Улыбки, разговоры, имена,

Места родные, те, куда имеем мы

Возможность приходить теперь лишь в снах.

Успех, удачи, горе, невезение —

Есть каждой жизни смысл потайной.

И даже потеряв навек, не смеем мы

Жизнь упрекнуть, фальшивою игрой

Всё обозвать и взлёты и падения.

* * *

Да, нам не впервой «перепрыгивать» даты

В судьбе героини. Но этой утраты,

Постигшей её в високосно-заклятый

Опять ненасытный год, мне не умолчать.

Правда, тяжкая доля

Вновь бередить рану, которой от горя

Не затянуться ещё. Слёзы вволю

Не выплаканы в очах.

И кто «лезет» с книгой, а кто с интервью —

Неважно, все «злые», «чужие», все пьют

С колодца её, там, где сердце приют

Нашло в позолоченной раме.

Простите, Ирина! Сто, тысячу раз

Простите! За каждую каплю из глаз

Упавшую от прочитанных фраз,

От воспоминаний о маме.

Я лишь воздаю здесь память по праву

Женщине-матери, достойно и славно

Прожившей свой век (это самое главное) —

Божьей рабе Серафиме!^[33]

В Чистый Четверг, таинства не нарушив

Господь наш призвал эту Чистую Душу,

Чтоб соединить её с любящим мужем

Во веки веков отныне!

* * *

Жизнь – эскалатор вихрем летящий.

На верхних ступенях взошедшие раньше.

Уходят они – мы смещаемся дальше

Хотели бы иль не хотели.

И мама теперь уже бабушка прочно,

А мамой зовут вчерашнюю дочку,

Что нежно касается детской щечки

В розовой колыбели.

Где взять в себе силы терять и терять,

И с нижней ступени с улыбкой махать

Всем тем, кто вверху, зная – не избежать

Потерь, как таяния снега?

Ответ – я не знаю! Мне сил не хватило

Когда ко мне в дом она заходила,

Та чёрная дама. Когда уводила

Любимого мной человека.

Забыть – не забуду! Простить – не прощу!

Из памяти вечно не отпущу!

На мысли ловлю себя, что я грущу

Даже когда улыбаюсь.

Как мало при жизни «люблю» говорим

Родным и единственным людям своим!

Как горько потом и как больно самим!

И я в этом тоже каюсь!

* * *

Мы вместе скорбим, дорогая Ирина!

И каждый из нас был с Вами незримо,

В то трудное время, что неумолимо

Врывается на порог.

Сотни поклонников в дальнем краю

Молились за Вас и за Вашу семью

На всех языках! Молитву сию

Не мог не услышать Бог!

Надеемся лишь, что она помогла

Терпение, смелость и силу дала,

От пасти уныния уберегла

И в будущем тоже поможет.

Только живите, любите, творите!

Белою птицей свободно летите!

Лишь любоваться собой разрешите

Тем, кто взлететь не может.

* * *

Такого вступления к новой главе

Мной не планировалось. В рукаве

Жизнь прячет кинжал или розу. В траве

И кролики и удав.

Но эта глава – кульминацией книги

Должна быть и стала! Святые вериги

Вступление к ней приковали, интриги

Специально задумать не дав.

Признаться хочу (не сойти бы с ума)

Я не пишу… Эта книга сама

Каждый год пишет главу. Как Фома

Не верю, но вот финал…

Не спросит: «Есть время? Другая работа?»

А просто заставит записывать что-то.

После читаешь и думаешь, кто ты,

Кто это сейчас написал?

* * *

Ну что же, а теперь призываю учтиво

Вернуться назад. Это ретроспектива

В года девяностые. Наша дива

И год девяносто седьмой.

Могут со мной не согласиться,

Но этот год – знаковый для певицы.

Ведь титул «эстрадной Императрицы»