Белая пыль

Да, только купальник одену, заходи! – я сделала приглашающий жест.

Нет, я не пойду! – на её лице появился страх, - я твою Раду боюсь. Давай быстро, я тебя здесь подожду.

Бедняжка никак не могла забыть тот день, когда Рада, эта азиатская громадная сука, внезапно взбесилась и с ужасающим оскалом понеслась за Таней через весь двор. Я даже ничего не успела понять, а девочка тем временем обрела дар полета и лёгким воробушком взметнулась на чердак.

Да она спит, я её прикрою.

Нет, Лен, я лучше здесь, иди! – она скрестила руки.

Ладно.

Я быстро оделась. Рей, красавец-немец, ещё один представитель папиной псарни, возбуждённо бежал впереди меня к калитке.

Рей, пошел на место!

Но пёс ловко вырвался за двор, едва я приоткрыла калитку, и был счастлив пойти с нами на пляж.

Ну, пусть он тоже пойдет,- Таня с наслаждением принялась выглаживать его лоснящуюся спину, - Реюшка, красавчик, хороший наш, - ласкала она его и оба улыбались. Всё же добродушных собак Таня обожала.

На пляже был аншлаг. Валялось много наших, деревенских, но и приезжих горожан, любителей дикой природы, тоже было достаточно. Они резко выделялись на фоне наших загорелых неандертальцев своими блеклыми, немощными телами.

Сегодня суббота, что-ли? – спросила я Таньку.

Вроде да, - рассеянно ответила та. Она выискивала кого-нибудь из нашей компашки.

Блин, знала бы, не пошла. Ненавижу тюленьи лежбища, - проворчала я.

Вон наши ребята, под деревом! – Таня указала налево. Обособленное от общего пляжа хилое и единственное деревце кое-как прикрывало несколько человек. Двое резались в карты, Антон как всегда острил и ухмылялся (его жертвой была Переверзева Катя), Влад Белкин же просто лежал на пузе и упивался прекрасным видом полуголых девчонок.

В нескольких шагах от них поджаривалась парочка деревенских шлюшек, их уже окучивали взрослые ребята. Проходя мимо, мы поздоровались с ними. Один из них оценивающе окинул меня взглядом и сально подмигнул.

Какие люди! – Антон, конечно, первым заметил нас. Мы обменялись приветствиями. - Проходите, дамочки, не стесняйтесь. Елена Прекрасная, присаживайтесь сюда, - он засуетился, торохтя костями из-под натянутой кожи, - а ну, Катюха, двигай свой задок.

Да куда тут еще? – возмутилась Катя, но её круглое личико с веснушками на носу излучало радость. Ей всего тринадцать, но это была настоящая нимфетка, в которой вуаль детскости уже не могла скрыть проступающую отовсюду сексуальность.

Мы не сели, лишь положили вещи. Антон, будучи не в состоянии молчать, пока ему не заткнут рот, произнес извечную, забитую фразу:

Ну, рассказывайте, - и устремил на меня влажный от долгой влюбленности взор.

Да, девчонки, расскажите что-нибудь, - лениво подхватил Белкин, наш признанный красавец, косясь на нас замечтавшимся взглядом.

Мы дружно закатили глаза. Этот ежедневный тупизм преследовал нас повсюду. Он настолько плотно прижился в наших краях, что стал употребляться на автомате, наряду с приветствием. К тому же, представительниц женского пола от этого «рассказывайте» давно и откровенно тошнило, а какой нормальный молодой человек сможет отказать себе в удовольствии от наблюдения подобной реакции?

И что же вам рассказать? – выдохнула Таня, снимая шорты. У меня же больше не было сил на это отвечать.

Что-нибудь интересное. Как …- от неожиданного рёва за спиной Антон вздрогнул, не окончив.

Да сволочь же ты! – это проревел сзади Сашка Быков так, что все мы подпрыгнули.

Он продул и в сердцах швырнул оставшиеся карты.

Откуда у тебя взялся туз, а? Мухлевал? – продолжал он реветь с шутливой угрозой и потянул к хохочущему Виталику, старшему брату Переверзевой, свою мясистую руку, - отвечай, засранец! – приговаривал Быков, с поддельной яростью прижимая голову Виталика к покрывалу. Тот заливался.

Быков был здоровяк с грубыми понятиями о веселье, ровесники побаивались его, чем добавляли в жизнь Сашки счастья. Виталик был единственный, кому от него всерьёз не доставалось – Быков любил этого мальца с извечно глуповатым смехом на лице. С сестрой они были удивительно похожи не только физиономией, но и улыбкой, веснушками, нравом. За это Быков никогда не обижал и её.

Бросив свою жертву, он принялся за нас.

Ну что вы, девки, рассказывайте, - важно проговорил он, вставая и отряхивая песок с отъеденного тела.

О, Господи, ну как же вы с этим достали! – не выдержала я. – Все, Тань, пошли купаться.

Мы уже стояли в одних почти одинаковых голубых купальниках. Чем дальше, тем чаще мы одевались одинаково.

Пошли, а то я сейчас умру от жары, - согласилась Таня.

Я не понял, а что такое? – возмутился на мою резкость Быков.

А то, что задолбали вы уже: «рассказывайте», «рассказывайте»…

Ага, будто других слов больше нет,- поддержала меня Танька.

Антон сдавленно захихикал, пряча голову между колен. Быков сразу вскинулся на него:

Филька, это ты уже к девкам приставал? – по отношению к Антону он всегда использовал только клички и эта была самой безобидной, данной ему за большие, глубокие глаза, которые вкупе с чрезвычайной костлявостью производили печальный эффект. – Ух, я тебя сегодня вздёрну, погоди! Вечно ошиваешься тут…