Белая пыль

}Ни одна морда больше не выглядела пьяной, от первого же тумака протрезвели все. Бабы визжали от страха, но для наших пацанов это было как дополнительный сигнал «К бою!». Смотрите, как мы можем! Смотрите и трепещите, куры! А куры сбились в кучку на крыльце, похватались друг за друга и не отрывали полных ужаса глаз от битвы, от всей души болея за наших белогорских ребят. Моя соседка Света стояла спереди и заливалась слезами, она по-особенному переживала за всех своих посетителей.}

}Антон и Вадим то и дело подпрыгивали, комментируя:}

}- Ух ты ж ёлки!}

}- Ни черта себе! Ты видел? Видел, как он его!}

}- Эх… зар-раза!}

}Дерущихся было примерно поровну, но приезжие выглядели более разъяренными и внушительными. Правда была на их стороне и они во всех смыслах уже успели подготовиться к драке. Невесть откуда в руках наших тоже появились опасные штуки. У Кота разорвалась футболка и какой-то мужик беспощадно лупил его по голому пузу и бокам. Все тело Кота колыхалось страшными волнами, из брови лилась кровь. Рыжий Ванька дрался с одним из бугаёв, который на поверку оказался не таким уж и крутым. Здоровяк совершенно не умел драться и Ванька, к слову тоже внушительной комплекции, ловко навешивал ему сильные удары то в лицо, то по телу, от которых его соперник едва стоял на ногах. Ванькина жена восторженно вскрикивала. Кизяк отчаянно махал впереди себя толстыми железными прутьями, не давая приблизиться врагу. Виталик и Сметана вдвоём отбивались от крупного парня, сильнее их двоих вместе взятых; по большему счёту они попросту улепётывали и, не останавливаясь, что-то швыряли в него, но снаряды летели мимо. }

}Я увидела, как Влад прошмыгнул вдоль стены и скрылся за дверью. Еще через мгновение из этой двери выскользнул Гога, таща впереди себя крепкий, добротного вида стул, обшитый тканью. Следом за ним выбежала его мать, тетя Наташа, она была завклубом. Она успела оббежать его и, бросаясь сухой грудью на стул, хрипела больным горлом:}

}- Денис! Кхе, не пущу! Куда… кхе-кхе… Куда тебе драться, паразит!..}

}Но Гога, не глядя, оттолкнул её. Выступило его истинное «Я» - зверёныш в человеческом обличье. Его лицо до неузнаваемости исказилось жаждой крови, казалось, он готов драться до последнего вздоха, напрочь отметая инстинкты самосохранения. Ему было плевать на себя, лишь бы уничтожить врага. Легко, как гепард, он спрыгнул со стулом с крыльца и ринулся в самую гущу драки. Со всей дурью обрушивал он стул на головы и спины, предмет мебели трещал и кряхтел и почти сразу лишился одной ножки, а ещё одна надломилась и безвольно описывала в воздухе пируэты вслед.}

}Его мать, плача, обессилено прислонилась к передней колонне. Её худое, болезненное тело сотрясалось рыданиями. Прижав к груди руки и прикрывая ладонями рот, она бесполезно пыталась дозваться сына, всхлипывая и кашляя: «Деня, Денис! Погибель ты моя! Вернись, сынок, умоляю!»}

}Из-за неё выбритый затылок Гоги со свежим швом привлекал моё особое внимание. Он сцепился с чужаком на голову выше его, да и сама эта голова была вдвое больше Гогиной. Но его соперник не мог знать, с кем имеет дело и через две минуты головастый уже валялся и корчился так невыносимо, что у меня самой заболел живот. Я решила, что с меня хватит и потянула за локоть Вадима, чтобы они увели меня отсюда, но тут увидела такое, отчего слова застряли в горле.}

}Расправившись с головастым, Гога завертелся в поисках новой жертвы, но вдруг странно замер, словно вспомнил что-то или прислушался и медленно, не разворачивая туловища, повернул голову назад и немигающим взглядом вперился во вторую машину чужаков. Леденящий душу хищный блеск наполнил его чёрные глаза и он, страшно оскалившись, стал приближаться к машине. Она была повёрнута к нам передом.}

}В машине мальчик, и без того напуганный зрелищем, увидел идущего к нему Гогу и вжался в сиденье. Он был спереди на пассажирском. Я видела, как от ужаса осунулось его лицо. То мгновение, пока Гога приближался к нему, он оцепенел, как впадают в ступор жертвы хищных зверей, беспомощно глядя в лицо неотвратимой смерти. Гога, будто играя, припал лицом к окну двери, у которой сидел мальчик, его выпученные глаза были устремлены на добычу и, как бы дразнясь, он высунул язык. Мальчик очнулся и истошно заорал «Серёга! Сергей! Брат!», но все окна в машине были закрыты и его голос звучал приглушённо, будто он кричал в подушку. Гога дёрнул ручку дверцы и, хоть она была заперта, мальчик в ужасе шарахнулся на водительское сиденье. Гога стал обходить машину кругом, проверяя остальные двери и продолжая жутко улыбаться. Мальчик метался внутри как загнанный в ловушку зверёк и всё звал на помощь брата, который не мог его услышать. }