Белая пыль

Антон оказался тренированным ментом, а потому несся как биоробот, все ускоряя и ускоряя бег. Егор Ильич быстро сдался. Он был хорош только в ближнем бою. Убегать он бы никогда не стал. А догонять — это не его амплуа, бег для него был пыткой, потому он остановился и стал наблюдать, как сухопарая фигура Антона уменьшается в перспективе коридора, а коренастая фигура напарника Сергея пытается Антона догнать и отстает от него с каждым шагом.

Через несколько минут Сергей вернулся. Он тяжело дышал.

— Прыткий, — заключил детектив. — Недогоняемый. Но зато теперь мы точно знаем, что наша подопечная на своей машине никуда не уедет.

Мимо проехал «Гелендваген» черного цвета, на несколько секунд наполнив гулом всю стоянку. Егор Ильич поморщился.

Сыщики направились к белому «Вранглеру», на сиденье которого были разбросаны части телескопического микрофона. Егор Ильич перебросил их назад.

— Кстати! — еще тяжело дыша, воскликнул он. — Про подопечную! Вы знаете, Сережа, почему я так быстро вернулся?!

Детектив посмотрел на запыхавшегося старика, который откинулся рядом на спинку пассажирского сиденья.

— Думаю, чтобы сломать мне ребра и сделать так, чтобы я забыл, зачем шел к лифту. Мне уже правда не хочется.

— Вы все шутите, Сережа, а я…

Резкий звонок телефона прервал слова Егора Ильича. Он достал из кармана джинсов трубку.

— Кого это еще?.. Кому в смысле? — Он посмотрел на экран, потом на Сергея. — Петрович звонит.

— Домой, что ли, не доехал после сегодняшней ночи? Где-нибудь на лавке очнулся или в борделе. Сколько лет уже со своей Юлькой живет кристально чистым. Примерный семьянин. Давайте уже ответьте ему. А то мы так в делах погрязнем, что всех друзей растеряем.

Егор Ильич уже включил сотовый, поставил на громкую связь и положил аппарат на торпеду автомобиля.

— Мент коррумпированный, кто тебе сказал, что ты мне друг? — раздался в машине голос патологоанатома.

— Ну слава богу, — засмеялся Сергей. — Я уж думал, ты своей Юльке изменил и суициднул, истерзанный чувством вины.

В трубке раздался тяжелый вздох.

— Вам, двум козлам, не обремененным чувством отцовства, непонятно, что страх посмотреть в глаза своему ребенку, после того как изменил его матери, сильнее, чем любовь к самой его матери.

Сергей посмотрел на Егора Ильича.

— Что он сейчас сказал? Вы поняли?

Егор Ильич пожал плечами и повертел головой.

— Что звонишь, Анубис? Ты после вчерашнего должен ба́юшкать до завтрашнего утра, — хмыкнул Сергей.

— Поблагодарить за приятный вечер в компании двух прекрасных людей, которые думают, что они детективы, — протяжно ответил доктор.

Детектив закатил глаза.

— И тебе спасибо, — ответил он. — Мы тут с напарником сутками не спим, погонями занимаемся. Так что ты нас отвлекаешь, потрошитель трупов. Если у тебя все, то, пожалуйста, заходи как-нибудь, если застанешь.

Егор Ильич нетерпеливо вращал ладонями, пытался ускорить разговор, чтобы побыстрее его закончить. В настоящий момент болтовня его друзей-приятелей не казалась ему милой.

— Я сейчас вам пришлю две фотографии, — вальяжно продолжал патологоанатом, — вы их себе скачайте прямо в альбом на телефоне так, чтобы одну с другой можно было сравнивать, меняя движением пальца. — Теперь доктор говорил тоном, который отклонял любые возражения. — Это по вашему делу. Готовы?

Егор Ильич громко выдохнул.

— Не томите уже, Артем Петрович.

Тут же телефоны напарников звякнули, сообщив о приеме месседжа.

— Начинайте, — раздался голос в трубке.

Егор Ильич дотянулся до телефона на торпеде. Сыщики одновременно открыли фото на своих экранах.

— Ну и? — поторопил Сергей.

— Это ваша Настя. Те фото, что вы мне ночью дали.

— Мы поняли, — пробасил Егор Ильич.

— Ну вот. Теперь найдите отличия, — пытал патологоанатом.

Сергей скривился.

— Да их тут куча. Тебе же сказали: одно фото, когда она в театр собиралась. Официальное такое, с вечерним макияжем. А второе — она по дому в спортивных штанах ходила. Тут только лицо, конечно, но штаны точно есть. Они в кадр не попали. Милое такое лицо, домашнее. Мне, кстати, второе больше нравится, — рассуждал детектив.

— На глаза посмотрите, — настаивал Петрович.

Сергей снова прищурился, а Егор Ильич, наоборот, приблизил телефон к лицу и выпучил глаза.

— Ну та, что домашняя, — без очков, а та, что деловая, — в очках. Они, кстати, без диоптрий. Нам эта мадемуазель сама рассказывала. Говорила, что оправа дорогущая. Неподъемная просто по меркам обывателя.

В трубке раздался звук, словно Петрович, раздумывая, хлопал себя пальцем по губам и выдыхал.

— Без диоптрий, говоришь? — переспросил он. — Ну, тогда, я точно прав. Ну, на девяносто девять процентов, — прикинул Петрович.

— Так что все-таки там? — не выдержал Егор Ильич, пытаясь ускорить разговор.

— Увеличьте фото, детективы хреновы. И посмотрите в глаза.

Оба сыщика, снова одновременно, задвигали пальцами по экрану, увеличивая картинку.

— Ну и что? — спросил Сергей. — Серые глаза. Ближе к голубому цвету. Камера еще может искажать цвет. Что не так?