Белая Роза. Игра теней

— Правильно. Видел. Память слабеет. Города. Не люблю я их, парень. Слишком много народу. И здесь-то их, на мой вкус, многовато. То есть было, когда я сюда пришел. Теперь-то в самый раз. В самый раз. Может быть, просто из-за мертвяков столько суеты. — Он указал подбородком в сторону Курганья, — А в остальном все в порядке. С парой из вас, ребят, поболтать можно. А больше мне никто на дороге не попадается.

Кожух кивнул. Он думал, что понимает, хотя ничего не понял. Он знавал других ветеранов. У большинства из них были свои странности.

— Эй, Грай, а ты с Черным Отрядом сталкивался, когда был на севере?

Грай застыл, уставился на своего спутника с таким вниманием, что молодой солдат раскраснелся.

— Э… в чем дело, Грай? Я что-то не то сказал?

Грай продолжал идти, хромота не замедляла его гневно-быстрых шагов.

— Странно. Ты словно мысли мои читаешь. Да. Сталкивался. Нехорошие люди. Очень нехорошие.

— Отец мне рассказывал о них. Он был с ними во время отступления к Чарам. Лорды, Ветреный Край, Лестница Слез — все битвы. Когда он вышел на пенсию после сражения при Чарах, то вернулся домой. И рассказывал об этих парнях страшные истории.

— Эту часть я пропустил. Остался в Розах, когда Меняющий Облик и Хромой проиграли битву. А с кем был твой отец? Ты о нем что-то не много рассказывал.

— С Крадущимся в Ночи. А рассказывал мало потому, что мы с ним не слишком ладим.

Грай улыбнулся:

— Сыновья редко ладят с отцами. Это говорит голос опыта.

— А кем был твой отец?

Тут Грай расхохотался:

— Вроде как крестьянином. Но о нем я бы предпочел не рассказывать.

— Что мы тут делаем, Грай?

«Перепроверяем обмеры Боманца». Но этого Грай сказать парню не мог. И придумать убедительной лжи — тоже.

— Гуляем под дождем.

— Грай…

— Давай помолчим немного, а, Кожух? Пожалуйста.

— Ладно.

Хромая, Грай обошел все Курганье на почтительном расстоянии, так, чтобы это не бросалось в глаза. Инструментов он не использовал — тогда полковник Сироп прибежал бы сломя голову. Вместо этого он сверялся с заученной наизусть каргой колдуна. Карта сияла в его мозгу, таинственные знаки теллекурре мерцали собственной дикой и опасной жизнью. Изучая остатки Курганья, Грай нашел едва ли треть отмеченного на карте. Остальное смели время и погода.

Обычно Грая нервы не беспокоили. Но теперь он боялся.

— Кожух, я хочу, чтобы ты оказал мне услугу, — сказал он к концу прогулки. — А может, и две.

— Сударь?

— Сударь? Ты же звал меня Граем?

— Ты так серьезно говоришь.

— Это и есть серьезно.

— Тогда говори!

— Ты умеешь держать язык за зубами?

— Если надо.

— Я хочу, чтобы ты дал мне клятву молчания.

— Не понимаю.

— Кожух, я хочу сказать тебе кое-что. На случай, если со мной что-то произойдет.

— Грай!

— Я уже немолод, Кожух. И изрядно болен. Я немало пережил. Это все сказывается. Я не ожидаю смерти так скоро. Но… всякое бывает. Если что-то случится, я не хочу, чтобы моя тайна умерла со мной.

— Ладно, Грай.

— Если я предложу кое-что, ты сможешь оставить это при себе? Даже если и не должен был бы? Сможешь кое-что для меня сделать?

— Ты бы лучше сказал, о чем речь.

— Знаю, это нечестно. Но, кроме тебя, я могу довериться только полковнику Сиропу. А в его положении такие клятвы давать невозможно.

— Это незаконно?

— Да в общем-то нет.

— Так я и подумал.

— Лучше не думай, Кожух.

— Ну ладно. Даю слово.

— Хорошо. Спасибо. Я очень тебе признателен, не сомневайся. Итак, две вещи. Первое: если со мной что-то случится, подымись в комнату на втором этаже моего дома. Если я оставлю там пакет в промасленной коже, проследи, чтобы его отравили в Весло, кузнецу по прозванию Песок.

Кожух выглядел растерянным и сомневающимся.

— И второе. После того как сделаешь это, — только после того, — скажи полковнику, что не-мертвые пробуждаются.

Кожух замер.

— Кожух! — В голосе Грая проскользнула приказная нотка, которой юноша раньше не замечал.

— Да. Ладно.

— Вот и все.

— Грай…

— Пока никаких вопросов. Через несколько недель я, наверное, все объясню. Хорошо?

— Ну ладно.

— А пока ни слова. И запомни. Пакет — кузнецу Песку в Весле. Потом сообщение полковнику. И вот что еще. Если успею, я и полковнику письмо оставлю.

Кожух только кивнул.

Грай глубоко вздохнул. Двадцать лет прошло с той поры, как он накладывал простейшее предсказательное заклятие. Ничего подобного тому, что предстояло ему сейчас, он в жизни не делал. В те древние времена, когда он был другим человеком, мальчишкой, волшебство служило развлечением богатых юнцов, предпочитавших играть в волшебников, а не заниматься законным обучением.

Все готово. Необходимые колдовские инструменты разложены на столе — в комнате — на втором этаже — в доме, который построил Боманц. Казалось подобающим идти по стопам предшественника.

Грай потрогал пакет в промасленной коже — для Песка, запечатанное письмо — для Сиропа, помолился, чтобы рука юноши не коснулась их. Но если его подозрения верны, то лучше пусть узнает враг, чем зло весь мир застанет врасплох.