Белая Роза (ЛП)

— Я не знаю, чего ты от меня хочешь, — кричу я, всплёскивая руками. — Я не такая сильная, Люсьен. Рост не такой уж и мощный.

Но потом я вспоминаю день во дворце, прямо перед тем, как я встретила Эша, когда герцогиня позвала меня в гостиную и попросила меня выступить перед Леди дома Огня. Как я заставила растение расти так быстро и так интенсивно, что оно уничтожило полки с фарфором и сорвало картины со стены. Можно ли сделать это в больших масштабах?

— Ты просто пока не осознаешь, — говорит Люсьен. — Вот и все. Если бы я мог научить тебя сам, я бы научил. Но требуется суррогат. — Он кладет свою ложку. — Разве ты не хочешь понять, кто ты на самом деле? Разве ты не хочешь знать, каково это – не быть привязанной к тому, что отняло тебя у твоей семьи, что заставляет кровоточить нос и вызывает мигрень?

— Не делай этого из-за меня, — говорю я. — Ты хочешь провести свою революцию и почему-то думаешь, что я могу помочь.

— Я хочу, — говорит Люсьен. — Но разве ты не хочешь этой революции?

Я тру глаза костяшками пальцев. — Я устала, — говорю я. — Я иду спать.

Я поднимаюсь по лестнице на второй этаж дома, на котором – один длинный коридор с выцветшим зеленым ковром. Я заглядываю за двери, пока не нахожу Рейвен в спальне с двумя односпальными кроватями. Она крепко спит, лунный свет пробивается через открытые шторы и освещает ее лицо. Я присаживаюсь рядом с ней. Сейчас она выглядит гораздо лучше, чем когда очнулась в морге. Но все же. Я смотрю на ее живот.

Дверь распахивается, и Эш входит в комнату. Он протягивает руку, и я беру ее, позволяя ему увести меня от Рейвен в другую спальню. Он закрывает за собой дверь, и я падаю ему на грудь, его руки обхватывают мою талию. Впервые за долгое время мы совершенно одни.

— Мы сделали это, — бормочет он мне в волосы.

— Мы сделали, — шепчу я. От него пахнет сеном и сажей.

— Ты действительно считаешь, что здесь безопасно?

— Да, — говорю я, отстранившись, чтобы посмотреть на него.

— Этот лес… Я не знаю, как ты нашла это место.

Я пожимаю плечами. — Люсьен был прав. Как обычно.

— Люсьен не высшее существо, — говорит Эш. — Он человек. Он способен совершать ошибки, как и все остальные. Помни об этом.

— Думаешь, он совершал ошибку, спасая меня? — спрашиваю я, немного ощетинившись.

— Нет, — говорит он. — Но он оказывает на тебя большое давление. Не думаю, что это справедливо.

Я смотрю на стену, воображая, как Рейвен спокойно спит за ней в соседней комнате.

— Рейвен умрет, — говорю я. — И я не могу ничего сделать, чтобы остановить это. Как свержение королевской власти ей поможет? В этом весь смысл – помочь. Спасти меня, чтобы я могла спасти еще больше. И даже если я смогу, ну и что? Смогу ли я помочь всем компаньонам, которые подвергаются насилию? Смогу ли помочь всем Синдер, которые умирают от “черных легких”, или Аннабель, убитых их хозяйками? — Слезы наворачиваются и стекают по моим щекам. — Может, Люсьен не должен был выбирать меня. Что, если я стала неправильным выбором?

Эш приподнимает мой подбородок, проводя пальцами по шее. — Послушай меня, — говорит он. — Рейвен должна была умереть в том месте, в одиночестве, от боли, рожая чужого ребенка. Или даже не дойдя до этого пункта. Ты вызволила ее. Может быть, это не идеальное решение, но, по крайней мере, она сейчас находится с друзьями, а не заперта во Дворце Камня. И ты вызволила меня, когда казалось, что я умру в подземелье герцогини. Это уже две жизни, которые ты спасла из Жемчужины, не включая свою собственную, которую ты, кажется, поставила последней в своем списке. Ты не можешь спасти всех, Вайолет. Это невозможно. Так что не держись какого-то нелепого стандарта. И никогда не позволяй мне снова услышать, что ты была неправильным выбором.

— Я не хочу потерять Рейвен.

— Я знаю. — Эш упирается в мой лоб. — Я уже скучаю по Синдер. Я знаю, что она еще не ушла, но… она была моим постоянным компаньоном в том месте. Она не давала мне развалиться. — Из-под его века просачивается слеза, и я убираю ее большим пальцем. Его челюсть колется от щетины.

Я так давно не чувствовала ничего хорошего. В течение нескольких дней я существовала в дымке беспокойства, страха и напряжения. Все это тает, когда я притягиваю его к себе.

Наш поцелуй нежный и медленный. Нам больше не нужно спешить. Нам не нужно прятаться, беспокоиться о уроках Карнелиан или быть пойманными герцогиней. Мы находимся в надежном месте, и мое сердце болит от того, сколько таких моментов упущено. Мои руки проскальзывают под его свитер, мои пальцы выводят узоры на него пояснице. Его рот опускается к моей шее. Его губы мягкие, и каждый поцелуй разжигает пламя, горящее глубоко в том секретном месте внутри меня, которое знает только он.

Одним быстрым движением я стягиваю его свитер через голову. Я почти забыла гладкость его груди, его ключицы, жесткие изгибы его плеч. Я пробегаю руками по животу, и Эш непроизвольно вздыхает. Он хватает края моего свитера, и я поднимаю руки, чтобы помочь ему снять его.