Белая Роза (ЛП)

Я хмурюсь. — Я еще не уверена. Но я знаю каждый дюйм Болота. И я знаю там многих девушек. Думаю, они мне поверят. Так что тебе нужно привезти сюда трех девушек из Жемчужины. По одному от каждого из трех других инкубаторов. С самыми высокими показателями Роста. Если оценка Роста указывает на совместимость с элементами, то нам нужно лучшее, что мы можем получить, те, кто может получить доступ к самому большому количеству элементов.

— И как только я спасу три других суррогата, ты научишь их этой силе, как ты предлагаешь заполучить множество суррогатов в Жемчужине?

Он приходит ко мне в мгновение ока, самый очевидный ответ, сидящий там все время. Улыбка играет на моих губах. — Мы воспользуемся Аукционом.

— Да, — подтверждает, Рейвен, кивая.

— Я не понимаю, — говорит Гарнет.

— Аукцион, — объясняю я. — Поезда до Аукционного дома. Мы должны собрать как можно больше девушек на этих поездах. И тогда королевская власть невольно приведет нас в Жемчужину. Нам не нужно разрушать эту стену. Королевская власть впустит нас в нее самостоятельно.

Гарнет свистит сквозь зубы. — Я отдаю вам должное, это довольно блестяще.

— Аукцион только в октябре, — отмечает Люсьен. — Через несколько месяцев.

Я кусаю губу. Он прав. Как долго мы можем ждать опасности? Я снова беспокоюсь о том, что Хэзел протестируется. Мы должны закончить аукцион до того, как у нас появится шанс.

— С этого можно начать, — говорит Эш. — Координируйте атаки внутри каждого округа с Аукционом, и королевская власть не будет знать, что их поразило. Я бы предложил Ратниковые казармы и судейские кабинеты для начала. Может даже банки. Они не могут бороться со всеми сразу, если на них нападают изнутри их собственных стен.

Люсьен отправляет ему презрительный взгляд.

— Это хорошая идея, — настаиваю я.

Он вздыхает. — Я предполагаю, что у тебя есть какой-то суррогат или кто-то другой, которого стоит доставить из Жемчужины?

Я киваю.

— Еще один друг? — спрашивает он.

— Нет, — говорю я. — Но я думаю, что она именно то, что нужно.

И я рассказываю Люсьену о Львице.

Глава 21

— КАК ПОЖИВАЕТ НАШ ЗВЕЗДНЫЙ РЕВОЛЮЦИОНЕР? — звучит жестоковатый голос Гарнета через аркан, который плывет над плечом Рейвен.

Она сидит на пирамиде из тюков сена. Две недели в Белой Розе — и она превратилась в нового человека… более здорового, счастливого.

— Отлично, — говорит Рейвен. — В этом вся Вайолет.

Я становлюсь воздухом.

Я принимаю элемент, растворяясь в невесомые молекулы, которые зачерпывают отдельные пряди сена, разбросанные по полу амбара. Они зависают в воздухе. Я чувствую каждый их крошечный вес. Я направляю их к Рейвен, и они окружают ее, как странные планеты, вращающиеся вокруг Солнца.

Она хлопает. Эш хихикает с того места, где он стоит и чистит Репку, лошадь Сил, которую называли просто “Лошадь”, пока Эш не стал заботиться о животных. Репка – это прозвище, которое он дал Синдер в детстве.

— Ей стоит попробовать вышивку, — говорит Гарнет. — Или вязание. Знаешь, пора бы бросить вызов себе.

— Или, может быть, она должна начать собирать миниатюрные чайные сервизы, — говорит Рейвен с ухмылкой. — Значит, у нее и твоей жены будут маленькие ремесленные вечеринки.

— Я хочу, чтобы вы знали, Корал имеет ровно двести шестьдесят пять подобных вещей. Поверьте мне. Она считала. В моем присутствии. Мне пришлось сидеть и улыбаться, пока она демонстрировала мне целую презентацию. То есть, это смешная навязчивая идея, но следует восхититься ее решимостью.

— Я выгляжу очень впечатленной.

— Я собираюсь притвориться, что это не сарказм.

Рейвен разговаривает с Гарнетом больше, чем я. Они любят подтрунивать друг над другом. Я думаю, он поддерживает ее остроты. Он напоминает ей, какой она была раньше.

— Я думал, что ты позвонил не просто так, — сказала Рейвен. — Есть новости из Жемчужины?

Соломинки падают на пол, когда я прерываю связь с воздухом. Я хочу полностью присутствовать при этом разговоре.

— Я не видел Люсьена со свадьбы, — говорит Гарнет, — поэтому я не знаю, что он задумал. У моей матери есть какой-то план в рукаве, но мне не удалось вытащить его из нее, и я не могу притвориться, что у меня внезапно появился интерес к суррогатам.

— План с суррогатом? — говорю я. — Но у нее нет суррогата.

— Да, но никто в Жемчужине, кроме меня и Люсьена, этого не знает. О, и этот новый компаньон, о котором вы, ребята, рассказывали мне, так как он, очевидно, видел тебя, Вайолет.

— Его зовут Рай, — напоминает ему Рейвен.

— Как у него дела? — спрашивает Эш, откладывая щетку в сторону.

— Отлично, я думаю. Я не разговаривал с ним, он не знает об Обществе или чем-то подобном. Карнелиан все еще страдает по тебе, если ты можешь в это поверить. Она все время говорит о тебе. Я думаю, она надеется, что он расскажет ей некоторые особенные истории об Эше Локвуде. Вообще-то, это грустно.

— Что насчет плана суррогата? — говорю я. Я не хочу тратить время на разговоры о Карнелиан. — О чем она думает?