Белая роза пустыни (СИ)

– Давай, я тебя научу, – говорит он. – Держись за меня.

Он разворачивается и заходит поглубже.

– Только держи меня, не отпускай! – паникую я.

– Эй, ты чего боишься? – останавливается Толик. Здесь я уже не достаю ногами до дна.

«Ничего себе лиман, здесь же глубоко!»

– Мне нырять нельзя, я накрашенная, – говорю я, а сама вцепилась в него, как кошка, которую несут купать.

– Не страшно,– отвечает он. – Тебе без тоналки намного лучше. Без этой твоей раскраски, ты гораздо красивее.

– Ты, правда, так считаешь? – «мне просто ещё один человек говорил это – Вика».

– Конечно, я когда тебя увидел в больнице, сразу заметил. Ты такая нежная, ты такая девочка-девочка, юная, свеженькая! А когда ты в той тоналке, ты вся искусственная.

– Спасибо, – шепчу я ответ, – всё равно не хочу мочить волосы.

Отталкиваюсь от него и по-собачьи гребу к берегу. Толя проплывает мимо. Он плывёт не на спине, а на боку рядом со мной, всё время на меня смотрит и улыбается.

– Что, смешно плаваю? – смотрю на него.

– Ага, – кивает он и уходит под воду. Я вообще его не вижу. Подплываю к берегу и достаю носочком до песчаного дна.

Толя выныривает передо мной.

– Идём, нам торопиться надо. – Он выходи из воды, хватает полотенце и укутывает в него меня в него.

– Спасибо, – шепчу я, когда он, сам весь мокрый, вытирает меня и только потом вытирается сам, пока я натягиваю трусики. Он такой джентльмен – на меня даже не пялится, хоть я всем телом чувствую, как сильно ему нравлюсь. Чуйка у меня на такое.

Мы садимся в машину, я достаю из своей сумочки зеркальце и смываю косметику. Это даже для кожи вредно – столько времени её не смывать, со вчерашнего вечера, на жаре. Пускай кожа подышит. А он не заводит мотор, сидит и мною любуется. Какая же я замечательная!

– Ну и как я тебе? – улыбаюсь я.

– Голенькая – вообще красоточка.

– Спасибо.

– Тебе спасибо – за то, что ты такая есть.

– Всё, ну хватит засыпать меня комплиментами! – Я чуть стремаюсь без косметики, я без неё, как без одежды. Без одежды мне даже привычнее, а без косметики я, как без рук.

– Юль, ты чего? – улыбается Толя.

– Ну не смотри на меня, – говорю я.

– Когда я говорил что тебе идёт быть не накрашенной, я не шутил и не хотел тебя подбодрить – я действительно так считаю.

– То, что ты там считаешь, может расходиться с реальностью. – Довольно грубый ответ с моей стороны. Это совсем на меня не похоже.

– Ну, посмотри на себя: у тебя отличный чистый цвет лица и безо всякой тоналки. Чёрные как смоль волосы, безо всякой краски, шикарные пышные ресницы, а глазки, а носик…

– Но косметика же ничего не портит. Она только подчёркивает… – пытаюсь сказать я, но он продолжает.

– Ты такая свеженькая без неё, такая… – Он смотрит на меня и не может подобрать слово.

– Какая? – вопросительно смотрю на него.

– Домашняя. – Что да, то да: по жизни я совсем домашняя. – Ты такая родная, ты такая своя. Моя Юлечка!

«Я ещё не твоя, но мне нравится, когда ты так говоришь».

– Я всё равно буду краситься, – говорю я, – и не убеждай меня в обратном.

– Ты сильно злоупотребляешь тоналкой, портишь свою кожу. – Откуда он всё знает». – Самое красивое в тебе – твоя улыбка и твои глазки, а их тоналка никак не подчеркнёт.

«И кое-что ещё, кое-что ещё», – напоминаю ему.

– Улыбка и глаза? Серьёзно? – говорю я. – И это всё, что тебе во мне нравится?

– Ну, ещё твои ножки. – Он кладёт мне руку на коленку и поглаживает.

«Вот теперь всё на месте». Я успокаиваюсь и продолжаю смотреть в окно.

– А помнишь, – говорю, – ты обещал меня за руль посадить?

– Ну да, но здесь же механика, а не автомат.

– Понятно. – Я опускаю глаза. Похоже, я никогда не научусь нормально водить, а я так об это мечтаю!

– Хочешь, поучу тебя? – Он вдруг притормаживает. Нет, он реально умеет мысли читать, я ещё сильнее его хочу! Хочу, но только не люблю, не знаю, как описать это чувство. Просто он – это самое то, но какой-то искрящей влюблённости я не ощущаю. А жаль, жаль, что я не могу любить никого, кроме Вики.

Он останавливает машину, открывает дверцу и переходит на моё место, а я просто перелезаю на его. Я же мелкая, я же девочка.

Толя садится рядом и выдыхает.

– Начнём, – говорит он и поворачивает ключ зажигания. – Снимаем с ручника. Эту ножку на педаль…

Перебиваю его:

– Газ и тормоз, я знаю. – И улыбаюсь я ему.

– А эту – на сцепление.

– Что? – переспрашиваю я.

– Вот эта здоровенная дурацкая педаль называется «сцепление».

– А-а-а. – Я делаю вид, что поняла, хотя я ничего не понимаю.

– Ты понимаешь меня? – Он – фокусник. Чтение мыслей – это его фокус. Я вам точно говорю!

– Не-а, – качаю головой.

– Не важно, ты слишком милая, тебе можно быть чуть-чуть глупенькой, – говорит он.

«Главное – сильно уж не тупи», – подсказывает внутренний голос.

«Спасибо за совет. Без тебя бы я не разобралась!»

– Сюда смотри. Прежде чем поставить передачу, выжимаешь сцепление, – вздыхает он и качает головой. – Поняла?

– Угу, – киваю я.