Белая рубашка (СИ)

— А ну заткнитесь оба! – потеряв терпение, рявкнул Билл. – Башкой думайте, кретины, а не задницей! Какой, к дьяволовой матери, порт? Вы всему гарнизону хотите показать, что у вас золотишко завелось? А может, вы еще армейского интенданта перевезти попросите? Так чтоб мне лопнуть, если в Корпус Кристи вы найдете хоть одну свою побрякушку! Вернут мешок ржавых гвоздей и скажут: так и было!

— Что за жопа, — унылым голосом протянул Ларри.

— Я думал, у тебя разумный план, — сказал Крис. – А ты просто гребаный авантюрист.

— Есть план лучше – так рассказывай, — потребовал Билл. – Мне очень интересно.

— Блядь, — сказал Крис.

— Тогда поднимайте задницы и марш грузить, — приказал Билл. – И проложите все сеном, чтобы не звякало.

Уложить все так, чтобы содержимое себя не выдавало, оказалось непросто. Ради этого Биллу пришлось даже пожертвовать своей форменной рубашкой и переодеться в белую, как у местных, из простой и тонкой ткани.

— Вы тоже прибарахлитесь, — сказал Билл напарникам. – Нечего в Мексике издалека сиять американской формой.

Когда все, наконец, было уложено и плотно прикрыто сеном, Ларри заявил:

— А там еще много осталось. Башку обязательно нужно забрать и увезти.

«Жадная скотина», — подумал Билл, обернувшись к Ларри одновременно с Крисом.

— Это четыре дня дороги, — сказал Билл. – У нас нет столько времени. Еда закончится.

— Три, если поторопиться, — упрямился Ларри. – А куш станет вдвое больше. Может, даже все увезем.

— Все не увезем, — процедил Крис, глядя на лошадь и явно оценивая ее силы. Лошадь согласно фыркнула. – Но идея неплоха.

— Тогда один должен остаться караулить, — сказал Билл.

В голове Билла возникла и словно бы наполнила ее целиком мысль, что забрать остальное из руин и в самом деле неплохо, но пусть тогда напарники идут сами, а он, Билл, останется тут с лошадью, телегой и тремя мешками золота. А если они там в сельве пропадут без следа, не больно-то жаль, сами захотели.

Билл посмотрел на партнеров и решительно сказал, прогоняя незнакомую мысль:

— Нет, парни, никто сейчас здесь не остается. У нас уже есть неплохой куш, берем его и едем. А через пару месяцев мы вернемся сюда с лошадьми и заберем все, что там еще осталось.

«Мы не вернемся», — забилась в голове мысль и пропала.

...Ларри в дороге спал все хуже. Не то чтобы остальные наслаждались безмятежными ночами! Наоборот, Билл ворочался и спал вполглаза, и Крис, подозревал он, тоже дремал чутко. Но только Ларри бормотал что-то во сне, и только Ларри постоянно вскакивал и ходил пощупать мешки, чтобы убедиться в их сохранности.

Дорога была скучной, пыльной и пустынной. И чем дальше, тем более пустынной — как будто центр цивилизации был в их гарнизоне, а в этих краях не было ни государства, ни герильерос, да и вообще почти никого. Как в западном Техасе до раздачи земель.

Немногочисленных деревень они избегали, останавливаясь только чтобы купить еды, табака и напоить лошадь.

В пути они обросли бородами, загорели и запылились. А раздобыв себе сомбреро в одной деревне, партнёры вовсе сделались похожими на местных, и только вблизи можно было разглядеть в них белых американцев.

Тем лучше, приговаривал Билл. В пути не придерутся. А от того, чтобы наскочить на герильерос, их пока хранила удача и путь в стороне от боевых действий.

Они почти не разговаривали в дороге. Ларри бормотал что-то себе под нос, и, если прислушаться, можно было разобрать, что он бухтит про деньги и цены на дома, лошадей, выпивку. Крис казался невозмутимым, но непрерывно курил, даже покупал в деревнях самый дешёвый табак, чтобы выгадать побольше. Билл и сам курил больше прежнего, стараясь не думать о том, что лежит под сеном, и не тянуть руки пощупать свое добро.

На ночлег они всегда вставали в стороне от жилья и от дороги, разводили костер, молча варили кашу с солониной. Единственный раз за день заговаривали друг с другом, определяя, в каком порядке дежурить ночью. И ложились, стараясь кое-как заснуть. Наутро Крис обычно варил целый котелок кофе, и Ларри выпивал свою долю первым, торопливо и жадно, а потом дёргался, хмыкал и бежал щупать мешки под настороженными взглядами партнёров.

И это все больше раздражало. Особенно когда Ларри полез проверять мешок прямо во время остановки в деревне – и невесть как Билл и Крис успели его схватить и удержались от того, чтобы набить ему физиономию прямо на месте.

Чем дальше они ехали, тем больше Билл жалел, что связался с этим дерганым Ларри. Вот же я болван, думал он то и дело, можно было ещё в армейском лагере понять, что из этого суетливого толку не выйдет, будет сплошной балласт. Нет, решил, что три револьвера и три мешка лучше двух. Подстраховался, хмыкал Билл. Сам же знал, что жадность дело плохое. Теперь приходится терпеть.

Терпение лопнуло тихо и обыденно. Вот утром они проснулись как обычно, и Ларри побежал щупать свой мешок, словно он мог похудеть за ночь. Словно он всерьез уверился, что весь мешок его, раз он упер самый тяжёлый.