Белая сирень

– Я бы сеструху никогда в обиду не дал! – Павел прибавил скорость. – Полька добрая была, доверчивая. Но как с курортов этих вернулась, всё о красивой жизни мечтать стала. Дурища! Ресторанов хотела, веселья. Мать тоже: уши развесит, слушает, поддакивает. Надо было Польку выдрать, как сидорову козу, а то обстриглась, тряпки всякие на себя нацепила.

– Это не преступление, – Оля пожала плечами.

– Последний месяц вообще нос в Апраксино не показывала.

– В тот день, действительно, в магазине была ревизия. И она собиралась поехать вечером к вам.

– Да читал я показания, – Павел потёр лоб, оставив на нём жирный след от солярки. – Может оно и так, не знаю.

– Думаете, уехала?

Павел покачал головой.

– Нет, не могла Полька вот так запросто, ничего не сказав, уехать. Даже, если где накуролесила, сказала бы. Дело житейское. Фотку эту я у её подружки, Соньки, взял, когда Полину искать начали. Не хотел, чтобы другие видели, что Полина…

– Что – Полина?

– Ну… – Павел стал съезжать к обочине.

– Так это вы обрезали фотографию?

Парень нехотя кивнул:

– Не надо, чтобы люди видели, что Полина курила.

– У неё появился кто-нибудь в Чудове? Я имею в виду…

– Я понял, – Павел облокотился на руль и задумался. – Матери она как-то сказала: мол, найду настоящего мужика. Чтоб успешный был, при машине, при власти. Вроде глупой-то не была, а дура…

Они некоторое время сидели в тишине.

– Я не знаю, зачем всё это говорю тебе. И не понимаю, зачем ты во всё это лезешь. Не приезжай к нам больше, не надо. По-хорошему прошу.

Слева от них, из-за поворота, выехал жёлтый "пазик". Павел помигал фарами и развернулся к Ольге.

– Из Мясниково автобус. До автовокзала доедешь.

Девушка спрыгнула вниз. Оглянулась, пытаясь разглядеть лицо парня. Но он уже сдавал назад, чтобы развернуться, и Ольга, махнув на прощание рукой, заторопилась к тормозящему автобусу.

Разве могла она осуждать Полину? Да и за что? Увидеть в первый раз море и вырядиться в новое яркое платье, выпить вина и представить себя столичной штучкой, привлекающей внимание – разве не об этом мечтают все деревенские девушки? Этот образ так понравился Полине, что она привезла его с собой обратно в Чудов.

А в Чудове, как и в любом другом городе, существовали свои злачные места. Места, присутствие в которых повышало рейтинг и давало надежду выбиться из серой массы. Раньше мотыльки слетались в «Огонёк», и это Оля очень хорошо помнила. Её саму опалило так, что боль от ожога не проходила до сих пор.

14

– Я не могу жить без любви! – Жанна закатывает глаза к потолку и вздевает руки. Но тут же ойкает и морщится. Булавка впивается в её холёную кожу.

Ольга молчит. Во-первых, потому что её рот занят иголками, во-вторых, ей не хочется поддерживать эту тему. Её любовь к Белецкому мучительна, прекрасна и губительна. Девушка не выглядит счастливой, она старательно прячет это волнующее горячее ощущение глубоко внутри, не позволяя ему просочиться наружу. Всё должно остаться в ней. Пусть это чувство лучше сожжёт её, перекроет дыхание, остановит сердце, только пусть будет. Ведь никто не знает, сколько у тебя осталось времени.

На автовокзале, как всегда, толпились люди. Торговцы в ларьках терпеливо ждали, когда зазевавшиеся покупатели, застрявшие у витрин, дозреют до покупок. Они демонстративно громко прощались с коллегами, успевшими повесить замки на ставни. Таксисты, стоя у своих машин, позёвывали, вяло переговариваясь друг с другом и, как один, откровенно разглядывали Ольгу, предлагая довезти «с ветерком». Они без труда вычленяли из толпы новые лица.

Из киоска с шаурмой пахнуло жареной курицей и чесночным соусом. Ольга постаралась как можно скорее проскочить мимо, чтобы не поддаться соблазну, когда заметила сидящего под пластиковым столиком Платона.

– Это ты, хороший мой? – девушка присела на корточки, и пёс, завиляв хвостом, ткнулся носом в её ладонь.

– Эй, дэвушка, собаку кормить надо! – молодой кавказец в фартуке выглянул в окно киоска и зазывно поиграл бровями.

– Конечно, – Ольга поднялась. – Дайте сосиску без всего. – Расплатившись, она сунула псу угощение, развернув на салфетке, но Платон, понюхав, лишь коротко гавкнул. – Действительно, это не еда. Пойдём, купим что-то более достойное.

Пёс согласно потрусил рядом с Ольгой. Он не выглядел голодным, скорее всего просто гулял по городу, повинуясь своему внутреннему собачьему инстинкту.