Белая сирень

И вот уже Наталья, какой мы ее знаем сейчас, опять перед зеркалом. Она видит себя нынешнюю: женщину в полном расцвете.

Голос Софьи. Можно?..

Входит Софья с охапкой сирени.

Софья. Ты еще не одета?

Наталья. Вспоминала.

Софья. О чем?

Наталья. О том, какая я была ревнивая, когда была девчонкой. Какая глупость — ревность..

Софья (помолчав). Я наткнулась на Сережу в парке. Он сидит такой потерянный, опущенный, взгляд потухший — мне даже стало страшно. Может быть, вызвать доктора?..

Наталья. Ради Бога, Соня, не говори ему ничего! Ты же знаешь — ему достаточно сказать, что он бледен, как он решит, что уже умирает.

Софья. И все-таки нужно вызвать доктора…

Наталья. Позволь мне, Софья, решать.

Софья. Мне просто тяжело видеть, как Сережа страдает.

Наталья. Соня!..

Софья. Он ведь немного и мой (она слабо улыбается), правда?

Наталья (не может сдержать улыбки). Правда.

Софья ставит вазу с сиренью на подоконник и выходит. Наталья берет гребень, расчесывает свои темно-каштановые волосы.

87. (Натурная съемка.) ИВАНОВКА. АЛЛЕЯ. ДЕНЬ.

Соня нарезает новый букет сирени. В глубине аллеи показывается Рахманинов. Соня с волнением вглядывается. Рахманинов сосредоточен, согнув руки в локтях, он постукивает пальцами по груди, словно наигрывая, взгляд его отрешен. Соня бросает корзину с цветами и бежит к дому.

88. (Съемка в помещении.) ИВАНОВКА. СПАЛЬНЯ. ВРЕМЯ ТО ЖЕ.

Софья вбегает в спальню. Наталья уже одета.

Софья (взволнованным шепотом). Наташа!..

Наталья (испуганным голосом). Господи! Что случилось?..

Софья, имитируя Рахманинова, сгибает руки в локтях и барабанит пальцами по груди.

Софья. Кажется, пошло…

Наталья оборачивается к окну.

89. (Натурная съемка.) ИВАНОВКА. ПАРК. ЧЕРЕЗ ОКНО. ВРЕМЯ ТО ЖЕ.

По дорожке парка идет сосредоточенный Рахманинов, что-то мурлыча себе под нос, барабаня пальцами по груди.

90. (Съемка в помещении.) ИВАНОВКА. СПАЛЬНЯ. ВРЕМЯ ТО ЖЕ.

Наталья (шепчет). Господи, прости Меня!..

Она подходит к киоту с горящей лампадкой, встает на колени и жарко молится.

Наталья. Спасибо тебе, Господи!.. Прости меня, глупую бабу. Спасибо, спасибо, спасибо…

У окна Софья смотрит на истово молящуюся, осеняющую себя крестным знамением сестру. Софья опускает глаза, погружаясь в воспоминания…

91. (Натурная съемка.) МОСКОВСКИЙ ПЕРЕУЛОК. ЗИМА. ДЕНЬ.

Пятнадцатилетняя Соня с тревогой глядит на свою семнадцатилетнюю сестру, которая истово молится на иконку Богоматери с лампадкой. Иконка эта вделана в нишу церковной стены в Спасо-Песковском переулке. Снег падает на меховую шапочку Натальи. Шуршат полозьями извозчичьи санки. Наталья кончила молиться, смотрит по сторонам.

Наталья. Извозчик!

Соня. А если мама узнает?

Наталья. Ты можешь идти домой. Я тебя не держу.

Наташа решительно пересекает улицу, чтобы остановить извозчика. Соня семенит за ней.

Соня. Думаешь, я боюсь? Совсем нисколечки…

Девочки садятся в сани.

Соня (извозчику, решительно). На Воздвиженку…

Извозчик. Больно близко, барышня. Без резону лошадку гонять.

Соня (важно). Добавим на овес.

92. (Натурная съемка.) ВОЗДВИЖЕНКА. ГОСТИНИЦА «АМЕРИКА». ДЕНЬ.

Невзрачное здание с проржавевшей вывеской «Америка», перед которой останавливается извозчик. Девушки выходят.

93. (Съемка в помещении.) ПРИХОЖАЯ ГОСТИНИЦЫ «АМЕРИКА». ВРЕМЯ ТО ЖЕ.