Белая сирень

Рахм. Не вынуждай меня к тому, что я все равно не могу сказать. Разве Родину бросают? Сейчас мы должны жить только сегодняшним днем. Мне надо зарабатывать… (Пауза.)

Наташа. Значит, мы уезжаем?

Рахм. На гастроли! Не вечно же будет ночь над Россией… Вернутся и свет, и музыка. А всеобщий Иван отложит винтовку, которая слишком легко стреляет…

Затемнение.

С одуряющей силой звучит 2-я часть Второй симфонии, картина вьюги, метели.

По верхней дорожке проходит закутанная в шубу и платок Марина, дежурившая вместо Рахманинова, за нею плетется Черняк.

У РАХМАНИНОВЫХ

В комнате ощущение беспорядка в связи с отъездом хозяев. Входит Марина, раздевается. Услышав окрик, вышла, вернулась с Иваном. Иван останавливается в стороне, осматривается.

Марина. Явился, не запылился! Чего встал, проходи! Сколько в Москве, а весточки не подал.

Иван. Да мы контриков добивали. По суткам не спамши. А ты почем знаешь, что я в Москве?

Марина. Как не знать, когда ты на грузовике мимо нашего дома катаешься!

Иван. Верно, мать честная! Проезжали мы тут. Чего же не откликнулась?

Марина. Это Сергей Васильевич тебя видел. Он дежурил…

Иван. А я его не признал. Куда все подевались?

Марина. А ты нешто к ним в гости пожаловал?.. Уехали! На гастроли!

Иван. Это куда же?

Марина. В Швецию.

Иван. К буржуям? Бежали, значит. Как крысы с тонущего корабля.

Марина. Ладно врать-то. Не на сходке.

Иван. Опять ты за них заступаешься?

Марина. Поехал человек с концертами. Что ему тут с голоду умирать?

Иван. Как народ, так и он… Чем он лучше?

Марина. Он — Рахманинов. Таких, как мы, тринадцать на дюжину, а таких, как он…

Иван. И одного нет!

Марина. Выматывай! А то дежурного позову.

Иван. Валяй! Он у меня сразу назад в мамку запросится!

Марина. Эх, грубило! Ладно, герой, жрать хочешь?

Иван. Люблю тебя, Марья! Всю жизнь по тебе тоскую! А все из-за этих… Заели они твой век.

Марина. Опять за свое. Картошек сварить?

Иван. И поджарить можно, я сальце принес. (Достал сверток, отдал Марине.) Теперь ты вольная птица! Так что собирайся и — айда!

Марина. Это куда же?

Иван. Домой! В Ивановку. Посылают меня на родину, революцию доделывать.

Марина. А я-то зачем?

Иван. Хорошее дело! Жена должна жить при муже. Мы завтра окрутимся и на вокзал.

Марина. Никуда не поеду. Мое место здесь!

Иван. Чего тебе тут делать! Мышей сторожить?

Марина. Не мышей, а имущество. Квартиру. Только отвернись — мигом все растащат!

Иван. Может, хватит, Марина? Ну, служила людям — ладно, но нельзя же барахлу служить. Нельзя жизнью жертвовать из-за ложек, поварешек. Неужто я тебе дешевле, чем их шмотки?

Марина. Не в шмотках дело. В доме. Должен быть дом, чтоб люди вернулись.

Иван. О себе хоть немножко подумай!.. И обо мне. Стареем мы! Сейчас еще можно семью заложить, а дальше что?

Марина. Богом тебе клянусь, как вернутся, я приеду к тебе, где б ни был ты!

Иван. Господи! Две любви были у меня за всю жизнь: ты и революция. А я только революции нужен, с ней и останусь. Думал, вдвоем поедем, но к тебе разве достучишься?

Марина. Ты давно достучался, Ваня! Считай, что я поехала с тобой. Только другим поездом… А сейчас не томись понапрасну. Я постирушку затеяла, давай грязное белье, и самого тебя помою.

Растерявшийся было Иван осмелел, снимает с себя доспехи — кожаную куртку, пулеметные ленты, кирзовые сапоги…

Звучит финальная музыка — этюд № 4 (образ дороги, несущейся сказочной тройки-птицы).

ЗАНАВЕС

Конец I акта

АКТ ВТОРОЙ

Справа — место действия Рахманиновых (его квартира, и сцена, и номера в гостинице, и т. д.). Слева — все, что касается российских сцен (вход в подмосковную квартиру, сцены отступления Красной Армии и, наконец, сцена под Сталинградом). Звучит этюд № 4 (образ дороги — сказочной тройки-птицы).