Белая смерть

— Наверняка так и есть! — поддержал его Джабир. — В конце концов, ну кто не польстится на кусок земли, насквозь пропитанной нефтью, пусть даже у себя дома этой нефти хоть залейся? Но саудовцам нет смысла замышлять такое, потому что Ирак ни за что этого не допустит. Иракцы могут спокойно остаться в стороне и даже признать независимость Ракки, если революция победит. Но они непременно двинут свои армии через Хайяру и раздолбают саудовцев в пух и прах, если те захватят хоть один квадратный метр ракканской земли.

— Иракцы и сами могут захватить Ракку, — сказал Дэйн. — И саудовцы наверняка об этом знают.

— Конечно, знают! Но кто знает, что за всем этим стоит, Дэйн-саид? — продолжал Джабир. — Учитывая, что вы у нас не предатель — а мы уже успели в этом убедиться…

— Ну, спасибо… Черт их знает, этих саудовцев, — почему они вдруг решили на нас напасть? Лучше давайте подумаем, куда нам теперь деваться.

— Вы в самом деле думаете, что они поджидают нас в Катифе? — не сдавался Джабир.

— Вы еще сомневаетесь?

— Конечно, это не лишено смысла… Мне просто очень жаль, что все приготовления пойдут прахом. И оттуда так близко до англичан в Бахрейне, так близко до Катара!

— Ничего не поделаешь. Надо придумать что-то другое, — сказал Дэйн.

— Может, у нас получится перехитрить саудовцев? — сказал Джабир. — Что, если мы поедем как будто в сторону Катифа, а потом резко свернем и свяжемся с иностранными нефтяными компаниями в Дахране?

— Мы можем обмануть саудовцев, но не их мурранского следопыта, — заметил Майид. — И до Дахрана ехать на полдня дольше, а мы и так проигрываем во времени.

— Так что ты предлагаешь? — спросил Джабир.

— Надо ехать прямо к побережью со всей скоростью, на которую способны наши верблюды. Будем держать напрямик к Джубаилу или Бахри. Это довольно крупные порты рыболовов и ловцов жемчуга. И это ближайшие отсюда города на побережье Хаса.

— Как раз этого саудовцы от нас и ожидают! — сказал Джабир.

— Мы не можем замахать руками и взлететь на небо — хотя уж этого-то саудовцы от нас точно не ожидают! Что скажешь, Дэйн?

— Чего тут говорить! Сколько мы выигрываем во времени, если поедем в Джубаил вместо Катифа?

— Полдня. Если очень повезет — день.

— Значит, так и сделаем. Майид, ты знаешь туда дорогу?

— Конечно! Джубаил стоит на землях моего клана, на земле Авазим! Я знаю здесь каждый холмик и каждую долину, каждый камешек и каждую горсть песка!

— Не забывайте, что у нас нет рафика для Джубаила! — напомнил Джабир.

— В самом городе документы нам не понадобятся, а в пустыне — пули саудовцев ничем не лучше пуль азми.

— Что ж, решено! Майид, нельзя ли ехать побыстрее? — спросил Дэйн.

— Попробуем. Хэй-я, вперед! — и он подстегнул верблюда. Верблюд побежал быстрее, фыркая и ворча. Остальные животные старались не отстать от вожака.

Дэйн сказал Джабиру:

— Главное, не напрягай колени! В этом весь секрет езды на верблюде.

— Дэйн, ты иногда бываешь жутким занудой!

— О тебе же забочусь! — откликнулся Дэйн. Дальше разговаривать стало некогда — американец был полностью поглощен скачкой и старался не напрягать колени.

Глава 14 День шестой

Всю ночь всадники скакали в быстром темпе, заданном с вечера Майидом. Звезды в бездонном небе над пустыней сияли необычайно ярко, так что Дэйн, глядя на небо, позабыл даже о хрусте песка на зубах и почти не замечал тяжелого животного запаха, исходившего от разгоряченного скачкой верблюда. Почти, но не совсем.

Чернота неба сменилась глубоким серым цветом, звезды начали гаснуть. Майид взял прядь волос и поднял их к небу. Он заявил, что уже может различить волосы на фоне неба, так что пришло время для утренней молитвы. Отряд остановился, все спешились и сотворили намаз. Как только моление окончилось, Майид скомандовал отправляться, не позволив даже выпить утреннюю чашечку кофе. Можно попить воды и пожевать сушеного мяса, не сходя с седла, и можно будет хоть год потом давать отдых ногам — если удастся ускользнуть из Саудовской Аравии.

На небе сменилось бесчисленное множество оттенков серого, звезды медленно меркли и наконец угасли совсем. Впереди над горизонтом блеснул край солнца цвета львиной шкуры, но бледные пока солнечные лучи не прогнали ночного холода. Солнце быстро поднималось, безжалостный ослепительный свет озарил каждую трещину, каждую морщину на истерзанной пустынной земле. С северо-запада потянуло легким ветерком — Майид назвал его «шамалем». Это означало, что смертоносная летняя жара заканчивалась, близились осенние муссоны.

К полудню Майид довел отряд до небольшого колодца, называвшегося Аркайми. Там, кроме них, никого не оказалось, и путники жадно припали к воде, напоили верблюдов и наполнили свежей водой бурдюки и фляги. Быстро пообедали. Майид сказал Джабиру и Дэйну, что это их последняя остановка в северной части Джафурской пустыни. До самого Джубаила или Бахри на побережье Хаса им больше не встретится ни одного поселения, ни одного колодца. Но другим Майид этого говорить не стал, чтобы не волновать понапрасну непривычных к пустыне ракканцев.