Белая смерть

— Боюсь, это просто ловкий розыгрыш. Я знал, что мистер Дэйн покупает сведения у Куалильи. Я предложил больше. Знаете ли, все вещи имеют цену; равным образом имеет цену и информация, и верное размещение нужных людей, таких, как два моих моряка.

— Почему же Дэйн не понимал этого? Почему он доверял Куалилье?

— Вы делаете неверные выводы, — сказал Мендоса. — Мистер Дэйн ни на грош не верил мистеру Куалилье. Единственной его заботой была достоверность информации. Это всем известно.

«Известно всем в маленьком замкнутом мирке разведчиков и контрразведчиков», — подумал Торнтон.

— Мистер Дэйн покупал у Куалильи определенные сведения и платил ему всего лишь деньгами. Но когда вы, молодые люди, остались на месте действия одни, мистер Куалилья узрел возможность получить деньги из нескольких источников разом. Естественно, он сказал, что мистер Дэйн верит ему; но это всего лишь слова. Мистер Дэйн никогда не говорил этого.

— Он никогда даже не упоминал Куалилью.

— И вообще, мистер Торнтон, глупо думать, что мистер Дэйн доверяет каждому человеку, с которым говорит. Вы оба, молодые люди, еще совсем новички в этой игре.

— Полагаю, да, — отозвался Торнтон. — Это грязная игра.

— Да, — согласился Мендоса, — хотя в ней есть некоторая притягательность. Я могу сказать вам, мистер Торнтон и мисс Варгас, что события развиваются с неумолимой точностью. Я говорил по радио с «Либерио». Корабль будет здесь не позднее завтрашнего полудня. И еще до заката начнется освобождение.

— Вторжение, — поправила Эстелла.

— Это зависит от того, на какой стороне вы находитесь, — сказал ей Мендоса. — Вторжение, освобождение, как бы мы это ни называли, будет осуществляться одной из самых больших, хорошо вооруженных и хорошо обученных армий, которые когда-либо вступали на землю Центральной Америки. Главная дорога, ведущая в столицу, охраняется только для виду. Остальная корунская армия — два плохо вооруженных пехотных полка — находится на Тихоокеанском побережье, отражая вылазки против Международной фруктовой компании. Через два дня, считая с этой минуты, в Коруне будет новое правительство. Так что остается только один вопрос.

— Какой? — спросил Торнтон.

— Совсем незначительный, — сказал генерал Мендоса. — Я хотел бы знать имя вашего настоящего нанимателя.

Несколько секунд Торнтон не мог понять, о чем говорит Мендоса. Потом произнес:

— Вам это известно. Я работаю на корпорацию «Майами-Юг».

— Ну теперь-то уж вы могли бы отказаться от этого устаревшего прикрытия, — сказал Мендоса. — Я более чем уверен, что документы у вас подлинные. Я снова спрашиваю: на кого вы работаете в действительности?

— Я вам уже сказал. Мой единственный наниматель — «Майами-Юг».

Мендоса нахмурился и побарабанил пальцами по кобуре, висящей у него на поясе.

— Возможно, мистер Торнтон, вы не понимаете причин такого интереса ввиду своей явной неопытности. Поймите, что люди, стоящие за вами — противники освобождения. Теперь мы знаем, кого представляет мистер Дэйн и кого представляет мисс Варгас. Таким образом, мы знаем двух наших врагов. Но мы не знаем, кто третий враг, тот, кого представляете вы, и на ранних стадиях реорганизации правительства для нас очень важно знать, с какой стороны следует ждать удара. Например, правительство Никарагуа примет участие в этом спектакле, но неизвестно, на чьей стороне, поскольку существует вопрос спорной территории. С юга мы граничим с Коста-Рикой, мирной страной. У нас нет причин подозревать Коста-Рику в подрывной деятельности, но мы должны знать наверняка. Также у нас есть общая граница с Гондурасом протяженностью в несколько миль, так что гондурасских агентов нельзя не принимать в расчет. И существуют не только эти возможности. Куба поневоле сыграет в этом интересную роль, вплоть до самых верхов. Агент из Мексики или Гватемалы не удивил бы меня, равно как и венесуэльский шпион. И еще остаются Британия, Франция и Голландия, у каждой из которых в Карибском море есть свои владения. Я даже допускаю возможность засылки разведчика из России или Китая. Они далеко, но их интерес к событиям в Латинской Америке очевиден.

— Не увлекайтесь сказками, Мендоса, — прервал его Торнтон. — Я уже сказал вам, кого я представляю.

— Простите, мистер Торнтон, но ваше окружение опровергает эту легенду. И вы не упомянули мистера Эберхарта.

— А почему я должен упоминать его?

— Потому что он контрабандист, перевозящий оружие, и платный агент режима Кастро. Потому что он навещал вас в тюрьме Санта-Катарины. Потому что вы были освобождены немедленно после его ухода.

— Эберхарт не имеет никакого отношения к моему освобождению.

— Тогда почему он навестил вас?

— Он хотел получить сведения касательно оружия. Я ничего ему не сказал.

Мендоса поднял брови.

— Вы были освобождены из заключения и сразу же отправились на Ямайку. Мистер Эберхарт и несколько его друзей прилетели следующим рейсом. В Кингстоне они арендовали гидросамолет.

— И все же я к этому не имею отношения. Почему бы вам не расспросить Эберхарта обо мне?