Белая таежка

— Но это единственный шанс спасти экспедицию, командор! — взмолился Кольча.

До чего додумался — Галку взять! Да это же не поход будет, а одна мука. Сразу раздоры да ссоры начнутся. В деревне с одним не поладил, начинаешь дружить с другим. А в тайге как? Лучше уж плюнуть на все и домой поворачивать.

— Мальчики, идите завтракать! — позвала от палатки Галка.

Мы поднялись и пошли к палатке.

— Единственный шанс! — повторил Кольча.

— С Галкой водиться, что в крапиву садиться! — отрезал Ванюшка.

— Вот-вот! — поддакнул я.

У палатки на зеленой лужайке нас ожидали три миски с сухарницей. Наша таежная еда, сухарница. Приготовить ее можно очень быстро и вкусно, а главное, сытно поесть. Дома ржаной хлеб порежут тоненькими дольками, на противень положат, круто солью посыплют крупной и в печь на вольный жар. Соль к сухарикам прикипит, и станут они румяно-седыми. На охоте или на рыбалке воду вскипяти, брось в котелок эти сухарики, плесни три ложки топленого масла, вот тебе и сухарница готова. Садись скорее, ешь: сухарики должны не совсем размокнуть, аппетитно на зубах похрустывать. От этого у них особый вкус получается.

У Галки сухарница получилась куда с добром, но ели мы ее молчком, а потом поварихе никто даже спасибо не сказал. Чай пить не стали. Ванюшка поднялся и сделал нам с Кольчей знак за ним следовать. У Галки хватило ума не тащиться за нами, принялась посуду мыть.

— Взять ее придется, ребята, — тяжко вздохнул командор, присаживаясь у лодок на песок: там, где мы раньше сидели и Галку увидели.

Я этого никак от него не ожидал, изумленно вылупил глаза.

— Девчонка не мед, с придурью, — голос у Ванюшки зазвучал еще тверже и решительнее, по-командирски. — Меня самого от одного вида ее с души воротит. Но Кольча прав — хочешь не хочешь, а брать придется.

— Я с Галкой не поплыву! — уперся я.

— Вольному воля! — Ванюшка вскочил, резко повернулся и мотнул головой в сторону Галкиной берестянки. — Садись в ее посудину и скатертью дорожка!

Не сказав мне больше ни слова, он направился к палатке.

— Да ты сам себе этого потом не простишь, когда остынешь! миротворно и жалеючи сказал мне Кольча. Душевно так сказал, дружески. Пошли, перестань дурака валять, Миха.

Он подхватил меня под руку и потащил на угор, к палатке. Я не сопротивлялся.

Галка кормила сухарницей Чивчукчака.

— Вторую миску уминает, — сказала она Кольче, когда мы подошли, — а этот осмодей Дружок нос воротит.

— Ты их из одной миски?! — ужаснулся Кольча.

— А что?

— Дружок скорее лапы протянет с голодухи, чем уронит свое собачье достоинство!

— Гляди-ка, куражливый какой!

— Голод не тетка! — изрек командор. — Прижмет, так перестанет модничать.

«Человек практичного ума!» — вспомнились мне слова нашего классного руководителя, сказанные однажды в адрес Ванюшки.

По всему было видно, что он уже объявил о своем решении Галке. После я узнал, что в ответ она лишь бросила коротко:

— Давно бы так!

Не было у меня злости на Ванюшку, он прав: не поворачивать же нам оглобли?.. А вот на душе все равно было муторно. Галке вида не показываю, что мы из-за нее схватились сейчас на берегу, решаю установить с ней мирное сосуществование по принципу: нас не трогай, мы не тронем. Что из этого получится — не знаю. Боюсь, что она мне житья не даст.

17

Появись Галка-задавалка на этом острове двумя часами позже, и не видать бы ей экспедиции как своих ушей.

Впрочем, интересно, как бы тогда Кольча попытался удержать нас тут, запоздай она приплыть. Вчера-то он из кожи лез, чтобы утащить нас ночевать на этот остров, потому что они здесь договорились встретиться. Галкина мать работает бригадиром в рыбацкой артели на Киренге. Галка к ней сразу и помчалась с Малинового озера.

А получилось у нас вот что. Мы с Ванюшкой снимали палатку, а Кольча пошел Галкин мотор опробовать, проверить, как он потянет груженый шитик на течении. Оттолкнулся веслом от берега, сев в берестянку, и завопил во все горло:

— Ура-а, парни, ура-а! Мотор нашелся!

— Какой мотор? — крикнул ему Ванюшка.

— Да «Вихорек» наш!

— Где?

— На дне! — Кольча ткнул пальцем в воду.

Берестянка его покачивалась в тихой заводи, отгороженной от быстрой протоки каменной грядой. Вода в ней светлая-светлая, «зоркая», как у нас говорят. Мы по камням подобрались с Ванюшкой к Кольче.

— «Вихорек»! — ахнул я.

А глубина порядочная, никак не меньше десяти метров. Может, даже побольше, потому что угадать трудно, вода всегда скрадывает расстояние. Я сажусь на камень и начинаю торопливо раздеваться. А комары будто этого и ждали: яростно набрасываются на меня со всех сторон и жварят вовсю. Спасу от них нет, но я терплю. За такую награду, как «Вихорек», можно и помучиться.

Ванюшка пыхтит рядом, стягивая сапоги.