Белая таежка

— Да не тяни кота за хвост! — не выдержал Ванюшка.

— Оказывается, все элементарно просто, парни, — продолжал так же напыщенно Колокольчик, сам еще не успевший переварить добытую новость. Знаете, что было в той развалюхе за озером?

— Он меня без ножа зарежет сегодня! — взвыл командор.

— Там бы-ла пти-це-фер-ма!

— Чья?! — опешил я от такой новости.

— Не-пу-те-во-го Фе-ду-ла!

— Чего ты буровишь? — рассердился Ванюшка.

— Клянусь мамой! На Кавказе это самая страшная клятва, парни.

— Ну и что за птицу разводил здесь непутевый Федул?

— Уток, командор!

— Уток?!

— Да, да!

Мы в хохот. Надо же такое брякнуть. Совсем уж ум за разум.

— А ты видел, сколько дичи в камышах на той стороне? — спросил, смеясь, Ванюшка. — Во времена Федула, надо думать, было еще побольше.

— Не то чтобы из ружья стрелять, припасы жечь, палкой можно было набить, сколько захочешь! — вставил я.

— Но тем не менее Федул разводил здесь уток! — словно издевался над нами Кольча. — Это вам может подтвердить дядя Иван. Он сам их видел, когда «говорку держал» с Федулом, заезжал к нему «табачком разжиться».

— Чушь какая-то получается! — никак не может в это поверить Ванюшка. — Вон какие травы что на чаране у Федуловой пустыни, что здесь. Выгоднее всего было бы разводить овец.

— А где еще их продашь? — подала голос Галка.

— Верно, — согласился командор. — В Иркутск отсюда не повезешь…

— Немыслимое дело! — признал это и Кольча. — Значит, что-то архиважное кроется за всей этой авантюрой Федула. Думать надо!..

— А ведь на утках он много бы не разгулялся! — заметил в заключение Ванюшка.

Загадка! Ставить утиную ферму на берегу глухого таежного озера, кишащего дичью, в высшей степени глупо. Это же равносильно тому, что копать колодец рядом с незамерзающим ключом!

Я вспоминаю все, что слышал про непутевого Федула. Хотя и был он мот, бражник, но все говорили, что себе на уме. Денежки через него прошли немалые…

— Знаешь, что про последнего Федула у нас в Басманке говорили? начал командор после большой паузы. — «В дождь бороной укроется, с алтыном к рублю подъедет!» Значит, башковитый был мужик?

— Еще бы! — воскликнул Кольча. — Если червонцы сыпал в ресторанах направо и налево.

Я чувствую, что он уже надумал что-то, но не решается нам выложить: слишком уж невероятное. Ждет, когда мы сами подойдем к чему-нибудь.

— Можно начинать высказываться? — спросил Ванюшка.

— Давай, командор! — насторожился Кольча.

— Мой внутренний голос мне подсказывает, — начал Ванюшка, копируя его, — мы на пороге грандиозного открытия. Даже не открытия, если быть точным, а подтверждения открытого нами ранее.

— Ну, ну! — заерзал на своей постели Колокольчик.

— Утки собирали для Федула зернышки, — Ванюшка сделал паузу и прищелкнул языком, как эвенк, — да не простые — золотые!

— Правильно, командор! — радостно вскрикнул Кольча. — Я точно такого же мнения.

— А как? — с придыханием спросила Галка. — Мальчики?..

— Утки вытаскивали Федулу самородочки со дна озера! — ликовал Кольча. — Стрелял он, конечно, и диких. Но у домашних можно было рукой зоб прощупать, заставить их нырять на нужном тебе месте и так далее, и тому подобное.

— Но это пока только наши домыслы, — сказал Ванюшка самым постным голосом и зевнул. — Давайте спать, ребята. Завтра денек может быть горячим для нас.

55

Дядя Иван разбудил нас еще до восхода солнца.

— Кто рано встает, тому бог дает! — сказал он вполне серьезно. Летом долго на боку валяться — борони бог!

Галка спала крепко, не слышала, а старик пожалел ее и не велел будить. Он сказал: глядеть будем, кто вчера костер на той стороне озера палил, кто в ружье трубил, разыскивал своих.

— С тобой побежим, — кивнул старик Ванюшке. — А вы тут тихо сиди, собачкам ругаться не вели. Толмачить шибко — борони бог!

Они ушли, а мы с Кольчей остались. Ружье нам свое дал Ванюшка. Так велел дядя Иван.

На всякий случай собак мы посадили на поводки, а свой наблюдательный пункт устроили на груде камней метрах в семидесяти от лагеря. Обзор хороший, только лежать на таком жестком ложе мало радости, а сидеть нельзя: можно себя обнаружить.

Ванюшка с Борони Богом пошли к горе и тут же скрылись из глаз в густом тумане, широко расплеснувшемся по всей долине. По кустам у курумника задумал старик подобраться к золотничникам. Мы нисколько не сомневались, что это они. Я вчера не стал говорить, но мне показалось, что блеснула кожа куртки, когда вспыхнула зажигалка. Бородатый! Почему именно зажигалка, а не спичка? Вот почему. Два раза огонек вспыхнул через очень короткий промежуток времени. Первый раз ветер погасил пламя. А если бы этот человек спички чиркал, то ему надо было снова открыть коробок, вынуть спичку и снова чиркнуть. Больше времени потребовалось бы на это.

Меня опять стали донимать тяжелые думы. С огнем играем! Отнять старанку у этих акул — все равно что вырвать аппетитную кость из пасти цепного кобеля-волкодава.