Белая тигрица

Лидия наморщила лоб, сомневаясь, правильно ли она расслышала последние слова.

– Твоя мать?

– Да. И один капитан, англичанин. У него были густые жесткие волосы, сильные руки и заразительный смех. – Ру Шань задрожал. – Я считал, что он крайне уродлив.

Лидия вздохнула, догадываясь, о чем пойдет речь.

– Твоя мать считала его красивым.

– Не знаю, – медленно произнес он, будто по-прежнему не соглашался с выбором своей матери. – Но я помню, что когда она была вместе с ним, то всегда смеялась. Я никогда не слышал, чтобы она так смеялась. Ее смех был приятным, будто нежная мелодия. Я не могу описать радость, которая звучала в нем. Радость, Лидия. В моей матери жила огромная радость, а я никогда не знал этого. Пока...

– Пока этот капитан не помог ей выйти наружу, – закончила она за него.

Опустив голову, Ру Шань уставился в пол. Его длинная коса переместилась на плечо, открывая сильную шею.

– Моя мать была очень несчастна. Жизнь с моим отцом приносила ей одни разочарования и муки.

Лидия чуть отстранилась, не выпуская его рук из своих.

– Дай мне подумать, – сказала она. – Брак с твоим отцом, вероятно, был устроен из-за того, что она слыла большой маете-. рицей. Кто-то в вашей семье понял, что она сможет приумножить богатство Чэней, и поэтому твой отец взял ее в жены. Он заставил ее трудиться день и ночь, и ей пришлось не только работать с тканями и вышивкой, но и стать служанкой у твоей бабушки. Так?

Он удивленно посмотрел на нее.

– Я много думала о нашей с тобой жизни, – сухо пояснила Лидия. – Разве не то же самое ожидало бы меня, стань я твоею женой?

Ру Шань не ответил, но стыдливый румянец, заливший его щеки, подтвердил, что она права. Лидия глубоко вздохнула.

– По крайней мере, я была бы рядом с человеком, которого люблю. А у твоей матери даже этого не было. Да?

– В Китае так было всегда, – мрачно заметил Ру Шань.

– Я уверена, что этот капитан был большим утешением для твоей матери. Честно говоря, я бы тоже завела себе любовника.

Ее смелое заявление шокировало Ру Шаня. Лидия и сама была поражена невольно вырвавшимися словами, но она не хотела сочувствовать стране, в которой женщин превращали в рабынь, а малолетних мальчиков женили, когда те еще не наигрались в игрушки.

Наблюдая за Ру Шанем, она стала воспринимать его по-другому. Сопротивлялся ли он тысячелетним традициям своей страны? Похоже, что да. Лидия ласково провела рукой по его щеке и притянула к себе, пытаясь поцеловать в губы. Но он воспротивился, потому что теперь не хотел останавливаться, и продолжил свой рассказ:

– Мой отец редко проводил время с Мэй Лан, моей матерью, но он, конечно, обо всем догадался. Счастье, которое она излучала, невозможно было скрыть, и он знал, что...

– Что вовсе не он является тому причиной. – Лидия криво улыбнулась: она уже знала конец этой ужасной истории. – Значит, однажды ночью Шэнь Фу так рассвирепел, что избил ее до смерти? После этого, наверное, он и хромает. Да? А ты чувствуешь себя виноватым, потому что не стал вмешиваться. И потому, что отец убил твою мать из-за того, что она была счастлива. – Лидия не хотела ранить его, но она знала, как происходят подобные вещи. Ей как-то пришлось слышать похожий рассказ одного из пациентов своего отца. В Англии и Китае многие женщины терпели унижения и побои от своих мужей, и Лидия не могла жалеть соучастников преступления – ни отца, ни сына.

– Нет, – прошептал Ру Шань. – Все было не так. Ее брови сдвинулись.

– Но тогда...

– Мой отец не бил ее. Он имел право сделать это, поскольку Мэй Лан изменила ему, но не трогал ее. Думаю, что отец по-своему любил мою мать, поэтому и простил ее.

Лидия молчала, пытаясь по-другому оценить ситуацию.

– Но что же тогда... произошло? Ру Шань посмотрел на свои руки.

– Мэй Лан забеременела. – Он вздохнул. – И все знали. Она, естественно, старалась это скрыть, но все равно это когда-то должно было выйти наружу.

– Она умерла во время родов? Ру Шань снова покачал головой.

– Лидия, ты не понимаешь китайцев. Вся семья знала, что у нее был любовник. – Он снова глубоко вздохнул. – Мы давно догадались, потому что она была очень счастлива. Но только я, я один, знал, что ее любовник тот капитан. Только мне было известно, что она делила ложе с англичанином, с белым человеком-духом, и что ребенок... – Он судорожно сглотнул, не находя в себе сил продолжать.

– Что ребенок будет наполовину англичанин, наполовину китаец.

– Да.

Когда Лидия увидела, что Ру Шань весь объят ужасной мукой, ей все стало ясно.

– Значит, это ты сказал отцу, не так ли? Ты открыл ему правду. Он кивнул.

– В таких ситуациях люди часто... заводят любовников. И если бы родился мальчик, ничего страшного не произошло бы. В семье Чэней мало детей. Еще один сын не стал бы обузой.

– Но рождение ребенка от смешанных кровей привело бы к трагедии...

– Для всех нас это было бы большим позором, Лидия. Огромным, страшным позором. – Ру Шань посмотрел на нее умоляюще, надеясь, что она сможет понять его. – У нее не было выбора, Лидия. Ей пришлось совершить самоубийство.

Лидия почувствовала, как все ее тело дрожит от ужаса.