Белая ведьма Азеила (СИ)

Но не только сближению поспособствовал их ночной разговор. Вейлана неожиданно открыла для себя очевидную, но прежде не удостоенную вниманием вещь. Черный колдун — сосредоточие дикой магии. Вот почему его окружали только жестокие и безжалостные люди. На них на всех ложился ее отпечаток, и на Клария — более, чем на других. Он провел подле отца слишком много времени… И все же нескольких дней вне этого влияния оказалось достаточно, чтобы изменить темного рыцаря.

Удивительно.

Черный колдун не мог стать источником дикой магии или удержать ее в себе надолго. Она меняла его, подстраивала под себя, но все же подпитывался он ею извне, что не мешало ему оставаться могущественнейшим из ныне живущих колдунов. Черные башни — он строил их для себя, чтобы получить неограниченный доступ к источнику, из которого мог черпать свои силы. И это многое объясняло.

Но не все.

Например, Вейлана так и не сумела понять, как удалось Кларию сбросить с себя влияние дикой магии. Она должна была пропитать его насквозь, от такого не излечиться за несколько дней. Порченые дикой магией годами очищаются от нее. Только пробужденным белым ведьмам под силу в один момент уничтожить на человеке все ее следы.

Но Вейлана полагала, что непричастна к преображению Клария.

А еще она ничуть не покривила душой, признавшись, что не доверяет Гвидо. Не то, чтобы он вызывал ее подозрения, но она не чувствовала в нем надежности. Так странно, Кларию она без сомнений доверила бы жизнь, а Гвидо… предпочла бы не зависеть от его доблести.

Вейлана надеялась, что путь до Цитадели пройдет без происшествий.

Но, к сожалению, ее надеждам не суждено было сбыться.

Присутствие дикой магии она ощущала, как густой туман. В этом тумане тонула дорога и окрестности, а отмеченные ею существа казались Вейлане сгустками ненависти, вызывающими почти физическую боль. Белая ведьма понимала, что источник дикой магии расположен где-то рядом, но малодушно надеялась, что мимо него они проезжать не будут. Да, ее задача — уничтожить источник, но пускаться на поиски его она бы не стала. Только время бы потеряли.

Но ей снова не повезло, дикая магия будто нарочно возникла чуть ли не на самом ее пути. И Вейлана понимала, что рискует, но проигнорировать его просто не смогла. Да и присутствие Гвидо несколько придавало уверенности. Возможно, он не сумеет провести обряд, однако с таким простым делом, как избавить белую ведьму от излишков магии, справится наверняка.

И все же, как ни уговаривала она Клария остаться в экипаже, она искренне радовалась, что он решил идти с ними. Рядом с ним она почему-то чувствовала себя более уверенно, чем рядом с Гвидо. Должно быть, потому, что он не раз защищал ее. Вейлана доверяла темному рыцарю, которого уже перестала воспринимать чудовищем.

Размер источника впечатлял. Глядя на круговорот тьмы, отравившей все вокруг, Вейлана всерьез усомнилась, что сумеет справиться с этим. Она могла отступить, вернуться с новыми силами — будь у нее уверенность, что будет кому возвращаться. Источник убьет ее, если она не справится, но и сам угаснет. И поэтому лучше рискнуть.

Страх Гвидо при виде источника отозвался в ней дрожью неприятного предчувствия. Но рядом был Кларий, и она успокоилась. В случае чего он объяснит рыцарю, что тот должен сделать. Решительно велев себе собраться, Вейлана запела заклинание и шагнула во тьму, как делала это много раз прежде.

Вот только прежде ей не попадался столь мощный источник.

Она поняла, что-то не так, услышав шепот. Дикая магия не была чем-то разумным, как не было собственного разума у магии, что скрывалась в самих белых ведьмах. Просто сила, слепая и могущественная. Но сейчас Вейлана слышала голос, тихий, нечеловеческий:

— Сосуд… Ты вместишь нас и приведешь в свой мир… Подходящее нам вместилище…

Этот голос, равно как и произносимые им слова, напугали девушку. Она будто очутилась в самом страшном своем кошмаре, где против нее выступала не просто могущественная сила, но разум, жестокий и извращенный, противиться которому невозможно. Страх заставил сжаться горло — и заклинание прервалось. Белая ведьма оказалась беззащитна перед дикой магией, и вдохнула тьму в безрассудной надежде, что сумеет продолжить заклинать.

Сознание помутилось, его будто заволокло черным густым туманом, лишающим воли к жизни. Настойчивый шепот лез в уши, убеждая, грозя, повелевая — уйти, раствориться в чужой силе, исчезнуть, уступая место более достойному. Яркий свет силы в самом центре ее существа сжался, окруженный тьмой со всех сторон, уменьшался, грозя исчезнуть, угаснуть, и вместе с ним исчезало и ее собственное сознание.

Она не справлялась, у нее не осталось сил бороться, так тяжело, и неоткуда ждать помощи. Дикая магия оказалась слишком сильна для нее. Вейлана почти сдалась, растворяясь в окружившей ее тьме.

И в этот момент до нее донесся другой голос.