Белая вода

– Шива владел когда-то твоим земным телом.

– Тебе виднее...

– Несколько раз.

– Прекрасно. По выходным я – канал для Шивы. А сейчас я на работе.

– В последний раз он обещал мне, что завладеет тобой, своей аватарой, лишь в должное время, но не раньше.

– Дай мне знать, если придет этот день, – ответил Римо. – А сейчас ты первый пойдешь или я?

Чиун бросил на него быстрый взгляд.

– Ты же у нас храбрец. Можешь идти первым.

– С каких пор ты стал бояться? – спросил Римо с неподдельным удивлением.

– С тех самых, как увидел эти две статуи в этой самой комнате, – огрызнулся Чиун, и морщинистое лицо его помрачнело.

– Отлично. Постарайся не вдыхать мою пыль...

Повернувшись лицом к зеркальной двустворчатой двери, Римо хлопнул по ней ладонью.

Зеркало треснуло на тысячу осколков, они повисли в воздухе и потом, поняв, что уже не составляют единого целого, рухнули на пол, как серебряный дождь.

* * *

Анвар Анвар-Садат смотрел на министра рыбного хозяйства Канады Гилберта Хьюгтона.

Тот выплюнул окровавленную розу и вместо приветствия что-то прорычал.

– Я... я... – замялся Анвар-Садат, – я полагал, что мы... – он прокашлялся, – я хотел сказать...

– Ты думал, ты единственный, кому я дарую благословение гнева моего? – прозвенел металлический голос Госпожи Кали.

– Я бы не стал это так формулировать, – ответил Анвар-Садат и отвел глаза от неприятного зрелища – канадского министра на полу. Эта сцена была не в стиле Анвар-Садата. Никак не в его стиле. Во что это он влез, подумалось ему.

– Я считала, что моим марионеткам настало время встретиться.

– Я не ваша марионетка, – возразил Анвар-Садат.

Гилберт Хьюгтон выплюнул липкий сгусток крови и поднял голову.

– А я – да. Правда, я ваша единственная марионетка, Госпожа Кали?

– Конечно же, нет, – фыркнула Госпожа Кали.

– Но я ваша самая важная марионетка.

– Ты моя самая полезная марионетка, – уточнила Госпожа Кали.

Министр рыбного хозяйства болезненно улыбнулся и просиял. Зеленые глаза Госпожи Кали остановились на каменных чертах Генерального секретаря ООН.

– Но только до этого часа, – добавила она холодно. – На колени, человек, который будет фараоном!

Анвар-Садат гордо выгнул спину.

– Не встану. Я дипломат ООН.

– А я – женщина, которая поймала тебя на наживку из твоего жалкого пениса и вытащила на берег как рыбу. На колени, или плеть сдерет с тебя кожу!

– Вы не посмеете!

– Целуй мои ноги, и тогда твоя шкура не будет исполосована.

– Не соглашайся, – прошипел Гилберт Хьюгтон.

– Вы так считаете?

– Да. Я хочу слышать удары ее плети по твоей упрямой заднице. У меня тогда станет твердым, как кость.

Рассмотрев варианты, Анвар-Садат сказал:

– Я преклоню колени.

Поддернув брюки, чтобы они не вздулись на коленях, он встал на одно колено, как рыцарь перед своей королевой.

– Оба колена, – потребовала Госпожа Кали.

– Да-да, конечно.

Второе колено коснулось пола.

– Пади ниц перед моим величием.

– То есть вы хотите сказать...

Рука в черной перчатке опустилась вниз, схватила его за волосы и резко дернула вниз.

Лоб Анвар-Садата стукнулся в пол. В шею ему уперся острый каблук, потом отпустил.

Перед прижатым к полу его лицом появился палец ноги со зловеще острым ногтем.

– Целуй ее и будь моим.

Анвар Анвар-Садат заколебался. Но только на мгновение. Острый, как стилет, каблук снова уперся в его шейный позвонок, и он потянулся сухими губами к черному винилу ногтя. Чмок. Он только надеялся, что тут нет скрытых камер.

Каблук отпустил.

Рывком поводка Госпожа Кали подтянула министра рыбного хозяйства Канады поближе к Генеральному секретарю ООН. Они стояли друг против друга, псы у ног своей хозяйки.

– Вот этот, – она дернула за поводок, – честолюбив. Он стремится стать премьер-министром. Он думает, что добьется этого, показав всему миру, какой он крутой и дав щелчок по носу Соединенным Штатам, а вину за конфликт, который мы сами и разожгли, свалит на Квебек.

– Это правда? Это и есть ваш план? – спросил Анвар-Садат.

– Это бы могло получиться, но кто-то потопил мою подводную лодку, – жалобно простонал Гилберт Хьюгтон.

– Весьма заманчивый план, – признал Анвар-Садат.

– Благодарю вас, – важно ответил Хьюгтон. – Но я все же вынужден покорнейше просить вас держаться подальше от моей госпожи.

– Она моя госпожа.

– Вы полагаете, что один рабский поцелуй ее ноги уже делает ее вашей? Я знаю вкус ее плети. Я лизал ее в таких местах, которые вы никогда не увидите. Разве вы такое делали?

– Надеюсь, что не придется, – честно ответил Анвар Анвар-Садат.

И снова каблук впился ему в шею.

– А вот этот, – продолжала Госпожа Кали, прижимая Анвар-Садата к полу, – стремится к всемирному господству. – Ее голос дрожал от презрения и отвращения. – Ему не удалось вовлечь мир в свою орбиту, и теперь он хочет добиться власти над морями, чтобы властвовать над государствами.

– Это была ваша идея, – осторожно напомнил ей Генеральный секретарь ООН. – Я имею в виду контроль над морями.

– Интересная концепция, – заметил Гилберт Хьюгтон.

– Я еще даже не начал.

– Оба плана – мои, – прервала их Госпожа Кали. – А сейчас они сливаются в один. Вы оба исполняли в мире мою волю и отныне будете работать вместе.