Белая волчица

– Все отлично. Никакой беды не случилось. Ушла Лена. Все, нет ее больше для меня! – заявил Кустарев и пронзительно вздохнул.

– А доказательств у нас нет?

– Мастер не мог в точности запомнить, какой ключ приносила ему Лена.

– Это точно, – согласился Одинцов. – Соображает твоя Лена. Не призналась ни в чем?

– Не призналась.

– А сам как думаешь, она Охоткина убила или нет?

– Ничего я не думаю, – ответил Кустарев, зажмурил глаза и низко опустил голову.

– Ну и ладно.

Максим не стал донимать его. Плохо парню, он страдает. Но когда-нибудь боль уляжется, все обязательно вернется на круги своя. Без этой девчонки.

Лену, конечно, придется искать. Возможно, когда-нибудь она и найдется.

Чтобы удержать себя на плаву, Клейнов усиленно топил Киршанову, обвинял ее во всех смертных грехах. А мужик он серьезный, при деньгах и со связями. В общем, дело получило громкий резонанс, Лена со своими способностями оказалась в центре внимания.

В принципе Максим не возражал против возбуждения уголовных дел по факту гибели Охоткина, Аникеева и Милюхина. Если Лена виновата, пусть отвечает по закону. Если ее найдут. Да он и сам ее искать будет, по мере возможности, разумеется.

А может, и не надо этого делать? Клейнов на розыске точно настаивать не будет. В его случае Лена проходила как потерпевшая. Без ее показаний дело о похищении развалится.

Машина подъехала к путепроводному мосту. Максим вышел из нее и направился к трупу, который уже был выложен на землю.

– Что и требовалось доказать, – заявил он и вздохнул, глядя на покойного Мишу Веселого.

Последние дни Одинцов только тем и занимался, что искал этого мужика. Вот и нашел.

Подстраховался Никиткин, устранил связующее звено между собой и убийством Туманова и Еремеева.

– Что скажешь? – глянув на Кустарева, спросил Одинцов.

Гриша, похоже, понимал, что с убийством Веселого концы ушли в воду. Но расстроенным его называть было сложно. Повеселел парень, приободрился. Он понимал, чем для него может закончиться конфликт с Никиткиным, но именно поэтому и рвался в бой. Ему нужна была опасность, чтобы поскорее забыть свою чертову Лену.

Наверное, Гриша радовался тому, что из-за убийства Веселого все внимание будет переключено на Никиткина. Возможно, он хотел, чтобы Лену оставили в покое. Если так, то разве можно было его за это осуждать?