Белая ворона

— Узнать, кто и зачем прислал меня сюда. А если она слонялась поблизости до вашего прихода, ей, вероятно, больше нет нужды расспрашивать меня. — Гроуфилд взял галстук, отправился в ванную и принялся завязывать его, стоя перед зеркалом.

— 'Уверяю вас, никто не видел, как я входил, — крикнул Карлсон из комнаты. — Почему она хотела знать, кто вы?

— Она не сказала.

Идеально завязать галстук удалось с первой попытки, что бывало весьма редко. Может, это доброе предзнаменование? Гроуфилд провел рукой по галстуку и вернулся в комнату.

— Позавтракаем вместе или будем делать вид, что нам надо соблюдать конспирацию? — спросил он.

— Это далеко не притворство, — натянутым тоном ответил Карлсон. — Операцию готовили с большой тщательностью, так, чтобы никто не заподозрил вас в связях с нами.

— Тогда почему же эта мисс, как ее там…

— Вивьен Камдела.

— Вот — вот. Почему она лезет ко мне с расспросами?

— Я затем к вам и пришел, чтобы это выяснить.

— Ну так вас не туда занесло. Идите и спросите эту мисс Вивьен — не — пойми — что…

— Камдела.

— Хорошо, Камдела так Камдела… — Гроуфилда вдруг осенило. — Послушайте, она из Африки? — спросил он.

— Разумеется.

— Случайно не из Ундурвы?

— Мистер Гроуфилд, вы что, дурачком прикидываетесь?

— Не больше вашего, мистер Карлсон. На встрече, которую я, по идее, должен сорвать, будет присутствовать парень по имени Онум Марба, один из двух знакомых мне участников этого сборища. Он родом из Ундурвы. Если сегодня утром он видел, как я вселялся в гостиницу, ему, возможно, стало любопытно, случаен мой приезд или нет. С чувством юмора у него неважно, так что прислать ко мне любознательную девицу вполне в его духе.

— Понятно, — задумчиво проговорил Карлсон. — Весьма разумное объяснение.

— Рад, что вы это заметили.

— По правде сказать, это все, что я хотел узнать, — Карлсон захлопнул книгу и встал. Оказывается, он читал «Сливки шпионского общества» Дэвида Уайза и Томаса Росса. Гроуфилд указал на книжку:

— Вы там упомянуты?

— К счастью, нет.

— Ничего, в другой раз повезет. Так вы не желаете позавтракать со мной?

— В такой час?

— Лично я намерен назвать это завтраком, а вы зовите как душе угодно. Идемте?

— Нет, мистер Гроуфилд. Мы и впрямь должны соблюдать конспирацию. Дела тут творятся далеко не шуточные, поверьте мне. И если вас расколют, нам больше не будет в вас никакого проку, как вы понимаете. Уж и не знаю, как тогда мои начальники поступят с вами.

— Опять, небось, на сковородку посадят?

— Прошу прощения?

— Так и быть, прощаю, — ответил Гроуфилд. — Ладно, говорите, что мне делать.

— Выходите, — сказал Карлсон, — а я пережду несколько минут и тоже уйду.

— А почему не наоборот?

— Если представитель Ундурвы держит вас под наблюдением, значит, за вашим номером тоже следят. Выйдя первым, вы отвлечете на себя соглядатая, и он увяжется за вами, а я. незаметно улизну.

— Ладно, в этом есть свой резон. Только проверьте, заперта ли дверь, когда будете уходить.

— Разумеется.

— Хотя какой толк от замков, — проворчал Гроуфилд и отправился на поиски пропитания.

Глава 7

Попытаться позавтракать в четыре часа пополудни — безнадежное дело. В это время вообще никакой еды нигде не найдешь. Ленч уже давно прошел, а обедать еще рано, какой уж тут завтрак. Наконец Гроуфилд раздобыл пережаренный гамбургер, слишком жирную картошку по — французски и пучок увядшей зелени. Запив все это целой лужей кофе, он пожалел, что нарушил свой великий пост.

Следующие полчаса Гроуфилд провел в универмаге Холта Ренфрю недалеко от гостиницы, где потратил почти весь свой запас казенных денег на приобретение неброской одежды. Сперва он хотел оставить свои вещи и тихонько уйти из магазина в новом прикиде, но прикинул и решил, что сейчас такой номер не пройдет. Если за ним не следят дружки Карлсона, то приятели Марбы наверняка смотрят в оба. Надо будет пересидеть до вечера в гостинице и улизнуть под покровом темноты. Поэтому он вышел из магазина в том же наряде, в котором вошел. Проходя в узкую дверь со свертком в руках, он столкнулся с мужчиной, который спешил в магазин, и вдруг почувствовал острую боль в левом предплечье. Возможно, у этого человека были твердые граненые запонки. Гроуфилд раздраженно посмотрел ему вслед, потом ступил на тротуар и рухнул ничком.

Хуже всего было то, что он не потерял сознания. Он просто лишился сил и не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой. Глаза его сами собой закрылись при падении и по — прежнему оставались закрытыми, но Гроуфилд слышал гомон вокруг и чувствовал, как саднят колени и левое плечо. Потом заболел нос, который он расквасил о бетон.

Голоса вокруг звучали сперва испуганно, потом зазвучали участливо. К Гроуфилду прикасались чьи — то руки, люди задавали ему глупые вопросы типа «С вами все в порядке?», а он мысленно отвечал: «Будь все в порядке, лежал бы я тут, посреди дороги?» Но произнести это вслух не было никакой возможности. Он не мог ничего сказать, а уж сделать — тем паче.