Белая ворона

— Стучать? — ее глаза по — прежнему были закрыты занавесом. — Если вам есть, что сообщить властям, сделать это — ваш долг. — Вы меня не слушаете, сладкая моя девочка, — сказал Гроуфилд. — Я знаю, что будет здесь в субботу и воскресенье. Я знаю, что все щеголяют тут под чужими именами, но мне известно, кто есть кто. Я знаю, что генерал Позос здесь. Я знаю, что ваш президент, полковник Рагос, здесь. Я знаю, что Онум Марба тоже здесь. Мне неведомо, под каким именем вселились сюда вы, но ваше подлинное имя — Вивьен Камдела, и вы состоите в делегации Ундурвы. Я говорю вам, что у меня в номере лежит убитый человек. Отведете меня к Марбе или мне поднять шум?

Занавес уже раздвинулся, открыв жившую за ним тревогу.

— Что вы имели в виду, говоря о мертвом человеке? спросила она.

— Говоря о мертвом человеке, я имел в виду человека, который мертв. С ножом в теле. С пронзенным насквозь учебником.

— Я ничего об этом не знаю, — сказала девица. — Мы не имеем к этому никакого отношения. Мне неизвестно, во что вы вляпались, но…

— Я вляпался в Третий мир, и все потому, что дружу с вашим дружком Марбой. Мне надо с кем — нибудь поговорить. Я выбрал Марбу. Но если не получится, меня вполне устроят и местные власти.

Девушка пугалась все больше и больше. Будь у нее привычка грызть ногти, она бы их сгрызла. Но такой привычки у нее не было. Поэтому она просто сидела с очень встревоженным и очень задумчивым видом.

Гроуфилд откинулся на спинку дивана, не мешая ей думать. Он передал сообщение адресату, пусть теперь адресат сам решает, принять его или нет.

В конце концов девица его приняла. Она поднялась вперед и сказала:

— Не знаю, как мне быть. Не согласитесь ли вы минутку подождать здесь?

— Я подожду две минутки, но не больше.

— Пойду узнаю, что можно сделать, — сказала она, встала и пошла. Ее черные кожаные сапоги поблескивали. Двое мужчин, проходивших мимо нее, столкнулись, пробормотали, не глядя друг на друга, невнятные извинения, и пошли каждый своей дорогой.

Гроуфилд сел и принялся ждать. Теперь, когда его ничто не отвлекало, он снова ощутил последствия наркотического отравления. Руки и ноги еще побаливали, их словно покалывало иголками, а нервы были немного напряжены, как будто он перепил кофе. Гроуфилд не чувствовал недомогания, просто легкую остаточную боль и нервное напряжение.

Девушка вскоре вернулась, но поскольку Гроуфилду не о чем было думать, кроме собственного дурного самочувствия, ему показалось, что она отсутствовала долго. Он вопросительно взглянул на нее, но по сути дела ему было все равно, что она скажет. Вряд ли ее слова могли отвлечь его от раздумий о собственной персоне.

— Вам следует пойти со мной, — заявила девица. Да, такое вполне способно отвлечь. Хорошо.

— Куда? — спросил Гроуфилд.

— На улицу.

— Почему бы нам не встретиться с ним в гостинице?

— Он думает, вы хотите поговорить без посторонних.

— Иными словами, это вы, ребята, хотите говорить без посторонних.

Девица пожала плечами.

— Вам нужно встретиться с мистером Марбой или нет?

— Ладно, пошли. — Гроуфилд встал. — Только без грубостей, хорошо?

Она нахмурилась.

— Не понимаю.

— Я не хочу, чтобы меня побили, отравили, похитили или еще что — нибудь такое. Понятно?

— Кому это нужно?

— Вы бы удивились, узнав, сколько народу норовит сотворить нечто подобное, — ответил Гроуфилд. — Ведите меня.

Девица пошла впереди. Они пересекли вестибюль, и Гроуфилд, как и положено актеру, увидел их обоих со стороны: миловидный мужчина артистической наружности и прекрасная чернокожая девушка, похожая на актрису. Разговоры и топот ног вокруг стихли, и в наступившей тишине Гроуфилд с девушкой вышли на улицу.

В «Шато Фронтенак» есть двор, куда въезжают машины и экипажи. Центр города справа отсюда, и девушка свернула именно туда. Гроуфилд пошел рядом с ней по правую руку. Они миновали арку и оказались на Оружейной площади, главной площади Квебека. Поскольку было межсезонье, тут стояла всего одна двуколка. Прикрытая попоной лошадь посапывала, выдувая ноздрями две мощные струи пара, а кучер съежился в своем старом коричневом пальто с бурым меховым воротником и оранжево — зеленой вязаной шапочке, натянутой на уши.

— Сядем в этот экипаж, — предложила девица. — Скажите кучеру, что мы хотим посмотреть Равнину Авраама.

Гроуфилд заколебался. Одно дело — форсировать события, и совсем другое — смело бросаться неведомо куда, ничего никому не сказав. Возможно, его ждет смертельная западня.

— Я в этом вовсе не уверен, — сказал он. Девушка нетерпеливо посмотрела на него.

— В чем дело? Никто не причинит вам зла.

— Я в этом вовсе не уверен, — повторил он.