Белая ворона, или Дневник ненормальной женщины

И я была права. Уже вечером мне домой позвонила Люда. Она кричала, обзывала. Я положила трубку. Она снова позвонила, я снова положила трубку. Она снова позвонила:

–Я скажу своим знакомым парням, они тебе всю матку наизнанку вывернут, нечем будет больше трахать мужиков.

–Если не перестанешь звонить и угрожать, я пойду к бабке, будешь всю оставшуюся жизнь кровью харкать. Будешь молить о смерти, а сдохнуть не сможешь.

Конечно же, я никакой бабки не знала, кроме моей любимой бабушки, маминой мамы. Но это как-то само вырвалось, наверно от злости. Видимо где-то слышала, взяла и ляпнула, в порыве гнева. Говорят, что в экстремальной ситуации у человека открываются редкие, до той поры скрытые таланты и возможности. Мозг начинает усиленно работать на самосохранение.

И что интересно, звонки сразу прекратились. Однако денег тоже не было, как и работы. Что делать? Я просто сходила с ума. После таких нервов я впала в ступор, мозг отказывался работать. Я только ходила из комнаты в комнату, плакала, смотрела в окно на улицу и хотела кого-нибудь, чем-нибудь прибить.

Пират завывал, просился на руки, нужно было вечером выводить собак гулять, но я вообще не хотела никуда выходить. Соседи жалуются. Было стыдно выходить на улицу с двумя собаками. Как-то раньше гуляла с собаками, мужчина проходит мимо говорит:

–У тебя что, дома бриллианты или богатство, что ты завела двух охранников? Я не придала его словам значения, думала просто пошутил. Он же видел, что это просто щенки. Как страшно, стыдно теперь выходить на улицу.

–В КСК ходили жаловались, людям дома делать нечего что ли, как ходить и жаловаться? Кому может помешать маленькая собачка и щенок? Какие все же люди злые. Я ходила по комнатам. Даже на балкон было стыдно высунуть нос. Весь мир на меня ополчился, казалось, что все меня осуждают, ненавидят. Щеки горят огнем.

–Говорят, когда вот так горят, пылают щеки и уши, значит кто-то ругает или осуждает. И я даже знаю, кто. Мало того, что меня ограбили, еще и оскорбили, но им показалось этого мало, они еще и выгнали, но и этого им тоже оказалось мало, надо еще и домой звонить. Где они мой телефон взяли, наверно в отделе кадров.

Все меня ненавидят, все меня осуждают, весь мир против меня. Да что там говорить, если родная, моя любимая мамочка, она и то меня не любит, а любит своего сыночка. И брат меня не любит, он старший, он должен защищать, помогать, а он тоже меня всегда оскорблял, унижал, обижал. И я тоже всех ненавижу, потому, что боюсь.

Я села на диван, слезы катились по щекам и крупными каплями падали на бархатные, огромные, палевые уши Пирата, который запрыгнул ко мне на колени, как только я села. Он лизал мои руки, а его большие уши блестели, переливаясь золотым светом на солнце, которое светило в окно балкона.

–Только ты один меня любишь. Что же мне теперь с вами делать? С такой оравой, чем кормить? Как дальше жить? А мой Волчок, сидевший в стороне, виновато смотрела на меня, шевеля бровями. Потом тихонько подползла ко мне по дивану и положила свою голову ко мне на колени.

–И ты меня любишь, моя девочка. Я посмотрела на нее, она весело замахала хвостом из стороны в сторону.

–И я тебя тоже люблю. Я их гладила по голове и немного успокаивалась. Я где-то слышала такое выражение, кто-то сказал:

–Чем больше я общаюсь с людьми, тем больше я начинаю любить животных.

Да, это точно про меня. Какие они все-таки преданные, как они нас людей любят.

–Что же нам теперь делать? Мои любимые животинки, никто нас не любит, все нас презирают, ненавидят, как нам дальше жить? Нужно уже платить за квартиру, нужно чем-то вас кормить. Где взять деньги? Я снова начала плакать.

Церковь.

Солнце клонилось на закат. Мои собачки просились на улицу. Я украдкой, как воровка, озираясь по сторонам, вынесла собак на улицу на руках. Ушла подальше от дома к дороге, чтобы не нервировать соседей, пошла на другую улицу. Там на столбе я увидела большое объявление:

–Церковь. Новая жизнь, приглашает всех желающих на воскресный обед.

–Значит будут кормить. Как раз завтра воскресенье, можно будет поесть на халяву, раз обед. Утром прогуляла собак и поехала.

За большим зеленым забором была огромная асфальтированная площадка, на ней стояло одноэтажное большое здание. Я зашла. Был огромный зал, много стульев и много людей. Впереди стояла сцена, на ней за трибуной стоял мужчина, он читал проповеди. После него пришел другой мужчина, он ходил по сцене и что-то рассказывал.

Я смотрела на длинный накрытый стол, в стороне от зала, вдоль окон. На столе в больших блюдах лежали яблоки, бананы, разные фрукты. Стояли графины с розово-коричневой жидкостью, на тарелках лежали конфеты, печенья, выпечка.

–Значит точно будут кормить. Подумала я. Я была такая голодная, что думала только о том, чтобы все это побыстрее закончилось и начали кормить. На сцене мужчина начал громко и задорно кричать:

–Бог любит меня! И все в зале начали кричать:

–Бог любит меня!

Потом на сцену вышло много женщин, они пели веселые песни, прославляющие Бога. В конце они кричали: