Белая ворона. Повесть моей матери

Тоня уехала, несколько огорчив Володю, но девушек в Москве было много, а главное, от него теперь ничего не требовалось кроме разговоров, и это его устраивало. Когда Тоня прислала ему письмо и просила купить и прислать ей некоторые вещи, он ответил, что рад её отъезду, потому что она ему надоела, а в Москве много интересных девушек. В другом письме она сообщила ему, что он теперь стал отцом, обязан содержать семью и высылать ей деньги. Она требовала высылать их как можно скорее, пока не поздно, а иначе она убьёт общего ребёнка и себя. Он ответил, что денег выслать не может, потому что сам находится на содержании у родителей. Тогда Тоня написала мне письмо, в котором сообщила, что они с Вовой согрешили, она беременна и просила меня высылать ей побольше денег. До этого в Кинешме Тоня демонстрировала свои отношения с Вовой. Приезжая к нашим родственникам, она оставалась на ночь и ложилась с Вовой в одну постель. В Москве также Тоня приезжала на прежнюю Вовину квартиру и там ночевала с ним в одной постели. Она как будто бы собирала свидетелей их близости.

Можно было бы подумать, что Тоня принуждает его к половой жизни с целью женить на себе, если бы не требование денег. "Возможно, – думала я, – Тоня, насмотревшись на жизнь своих родителей, хотела жить иначе". Тоня рассказывала, что её мать не видела ничего хорошего, воспитывая пятерых детей и терпя побои пьяного отца. Володя вина не употреблял и поэтому был более подходящим для неё, чем другие выпивающие парни. Эталоном хорошей жизни для Тони была жизнь её тёти Любы, жены военного, которая не имела детей, ничего не делала, лежала на диване и читала книги. Тоня почему-то считала нашу семью очень богатой и была уверена в том, что у меня на сберкнижке лежат тысячи рублей. Но эта версия была маловероятна.

Мне стало ясно, что она, будучи беременной, использовала Володю, чтобы свалить на него чужого ребёнка. В день, когда он познакомился с Тоней, они пришли на вокзал. В этот день уезжал на юг Иолхом. Тоня смотрела на него только издали и побелевшими губами шептала: "Подлец. Подлец". Позднее я нашла письма Иолхома к Тоне. Очевидно, он отказался жениться на ней – вот и попал в подлецы. Я сообщила Володе, что он попал в беду, и Володя написал ей под мою диктовку то, что думал сам, с моими существенными дополнениями. От себя он написал, что она ему ненавистна, и он никогда не женится на ней, и будет выплачивать алименты только в том случае, если ребёнок, будучи доношенным, родится через девять месяцев со дня зачатия, кроме того, будет произведён анализ крови, подтверждающий отцовство. Сразу же самолётом Тоня прилетела в Москву. В двадцатиградусный мороз она была одета в лёгкий плащ и резиновые сапоги, с маленькой дамской сумочкой, в которой был один рубль и носовой платок, даже без запасных трусов. Володя не хотел и разговаривать с ней и просил уйти. Она осталась сидеть на стуле в его комнате и просила дать возможность переночевать хотя бы одну ночь. Ночь была её стихией. Она целовала и миловала его, клялась в любви, говорила, как и няня, что он лучше всех, а главное, говорила, что она вынашивает его ребёнка, и у него будет сын, похожий на него. Они стали жить вместе, ожидая появления сына. Молодой паре все симпатизировали, и милосердные люди (оказывается, у нас таких очень много) одели и обули Тоню. Вова получал стипендию 40 рублей и, по его словам, делился с Тоней каждой корочкой. Но когда они приехали к нам в гости, на её боках было жиру три сантиметра, а Володя похудел, как кощей, и брюки с него сваливались, пиджак болтался как на пугале. Тоня нигде не работала, но каждый день ходила в кинотеатры. Где она брала деньги – неизвестно.

Через несколько месяцев, Володя, заметив, что живот не растёт, спросил, когда же появится ребёнок. Тоня ответила, что, наверное, она ошиблась в своей беременности, но надо подождать ещё немного. Но ребёнок так и не появился. Тогда Владимир таскал её за волосы по снегу и бил, требуя признания, куда же она дела его ребёнка, но она твердила одно и то же, что её затошнило, и она поверила в свою беременность. Эта была ложь, рассчитанная на человека, несведущего в жизни. Тоня жила в общежитии, где девушки постоянно беременели и ходили на аборты. Тоня, будучи очень наблюдательной, не могла не знать признаков беременности. Не предполагая, что так можно лгать, Володя поверил ей, и она опять стала склонять его к половой жизни, обещая родить ему сына, который будет похож на него, и у него уже не будет одиночества.