Белая вуаль

— Не кричи. — Виолетта отошла к окну и села на подоконник, повернувшись к мужу спиной. — Мне не надо врать. Моя подруга… кстати, ее зовут Света Полякова, соседка некой Аллочки, не помнишь? Так вот, моя подруга рассказала мне про твою работу на кафедре токсикологии. Говорят, ты был отличником. Видишь, как знания пригодились. И Сергей Николаевич сказал, что надо быть умным человеком, чтобы так точно все просчитать… Три-четыре месяца по капельке яда в суп или кофе — и нет ненавистной уродливой жены, а есть триста тысяч долларов и трехкомнатная квартира. И про негодяя-директора фирмы ты здорово придумал. Подумать только, какое могло тебя ожидать счастье: и дом, и деньги, и драгоценная Аллочка рядом!

Не услышав ни звука в ответ, Виолетта обернулась. Леонид стоял, прислонившись спиной к стене и опустив голову. В лице его не было ни кровинки.

— Ты ничего не хочешь мне сказать?

И тут мужчина, которого она когда-то любила, человек, казалось, соединявший в себе все мыслимые и немыслимые достоинства, тяжело рухнул на колени и пополз по ковру.

— Виолетта, девочка, нам же было так хорошо друг с другом, давай попробуем все сначала… Нет?.. Что я говорю, конечно же, нет… Ты сможешь меня простить? Летка, я продам машину, я найду деньги и заплачу тебе, сколько попросишь, только не заявляй в милицию.

Он обхватил руками ногу жены и принялся целовать маленькую ступню. Виолетту затошнило от омерзения. И этому человеку она отдала свою любовь!

— Встань! — Она отдернула ногу. — Деньги свои ты потратишь на взятки судьям. Да не трясись, я имею в виду развод. Делай что хочешь, но через неделю мы не должны больше быть мужем и женой. А потом собирайся и уезжай из города, иначе я ни за что не отвечаю.

— Я только возьму свои вещи и сразу исчезну.

Леонид кинулся к гардеробу и начал суетливо запихивать в сумку белье, носки и рубахи. Виолетта не в силах была больше наблюдать за ним.

— Сейчас я уйду, а когда вернусь, чтоб и духу твоего не было в квартире. Дверь за собой захлопнешь. Только не вздумай подложить под порог мину или разлить по комнатам ртуть из градусников. Тоже мне, Екатерина Медичи в штанах.

На улице Виолетта подошла к ближайшему телефону-автомату и набрала номер больницы.

— Сергей Николаевич, здравствуйте. У меня тоже есть для вас новости. Благодаря вам мы смогли сами вычислить злоумышленников, и дело оказалось такого деликатного свойства, что помощь милиции будет излишней.

— Вот как? А ваш муж, он тоже придерживается этого мнения?

— Да, мы с Леонидом уже приняли некоторое решение. В общем, вы можете за меня не волноваться: обещаю, что больше не дам себя в обиду.

— Я рад за вас. Берегите себя и… звоните, если что.

— Хорошо, я обязательно позвоню, — пообещала Виолетта и повесила трубку.

11

Около полудня в вестибюль московской гостиницы «Космос» вошла худенькая девушка — в легком платье с небольшой сумкой через плечо. Она окинула взглядом просторный холл и, вполне удовлетворенная увиденным, направилась к окошку дежурного администратора.

— Мне нужен номер дней на пять-шесть.

Вряд ли девушка была состоятельной: одежда приличная, но без шика, весь багаж — одна сумка. Администраторша чуть слышно вздохнула:

— Вы хорошо представляете себе стоимость?

— Я не думаю, что она меня испугает.

— Ну что ж, — женщина за стойкой на секунду опустила глаза к бумагам, — обычный номер — двести пятьдесят долларов в сутки, «люкс» — четыреста. Вас устраивает?

— Вполне. — Девушка мило улыбнулась. — Пожалуйста, «люкс».

Получив ключи от номера, она направилась к лифту. Администраторша еще раз окинула взглядом легкую фигурку: кто знает, может быть, это взбалмошная дочь богатеньких родителей. Только вот почему, имея деньги, она не избавится от этого пятна на щеке? Хотя, в конце концов, это ее личное дело.

Ключ легко повернулся в замочной скважине, и Виолетта оказалась на пороге роскошного номера. Первый раз в жизни она видела настоящий камин, жаль только, что в такую жару им явно не придется воспользоваться. Возле каминной решетки в каменной напольной вазе разместилась причудливая композиция из экзотических цветов, на полочке — часы и две витые свечи в подсвечниках из какого-то зеленоватого камня, а сверху на стене — картина в тяжелой бронзовой раме. Виолетта легонько провела ладонью по мягкой обивке кресла, сняла с плеча сумку и, чуть не по щиколотку утопая в нежном ворсе паласа коньячного цвета, направилась в спальню.