Белая западинка. Судьба степного орла

— Ну что ж, ребята, — сказал как-то Пал Палыч. — Надо Атамашку на волю выпускать. Дело к зиме движется. Должен он себе какое ни на есть жильё на холода приготовить.

— А если он у нас перезимует, Пал Палыч? —робко спросил Вася.

— Хорошо ему и у нас, а на воле лучше. Давайте все-таки отпустим Атамана в камыши. Зверя этого у нас только начали разводить. И привезли издалека—с Дальнего Востока. Это же мы с вами уссурийского енота вырастили…

Как ни жалко было ребятам расставаться с Атаманом, но Пал Палыч говорил дело. Решили отвезти енота на то место, где подобрали его щенком.

Атаман пошёл за людьми охотно и с доверием. Сам прыгнул в лодку. Сидел смирно. С любопытством оглядывал открывшийся перед ним речной простор.

Высадились в густых камышовых зарослях, как и наметили. Атаман сразу скрылся в камышах. А Пал Палыч С ребятами не мешкая переехали на другой берег реки. Рыбалка вышла удачной, но всем: было грустно. И дорогой к дому только об одном и думали: «Как там теперь наш Атаман жить будет?..»

— Ничего, ребята, Атамашка зверь смышлёный. Не пропадёт. Отроет себе нору. Пожирует до холодов. А снег выпадет — заляжет до тепла. Не пропадёт!

— А все-таки жалко Атамана, —сказал Вася. —Верный был друг, ласковый.

Коля только молча вздохнул…

Да, невесело было на душе у друзей. Каждый чувствовал себя в чем-то виноватым перед Атаманом. Выходило, что они обманули его доверие, пусть из самых добрых побуждений, но все же обманули: завезли в камыши, бросили и тайно скрылись. Нехорошо!..

Было у нас такое правило: при возвращении из походов провожать Пал Палыча до калитки его дома.

Жил он одиноко в «казённом», как говорили в старину, учительском домике, принадлежавшем ещё земской школе. Этой школы давным–давно уже не было и в помине. А хутор наш только по привычке назывался хутором. На самом деле это было небольшое, правда, но совсем неплохо устроенное колхозное селение. И учились мы в отличной, многооконной каменной школе с большим тенистым садом, со всех сторон обступившим школьное здание…

Едва Пал Палыч открыл калитку своего дома, как под ноги рыбакам с радостным визгом кинулся Атаман.

Так и прижился енот у людей. Отпускать его на волю больше и не пытались. Он сам в положенное время убегал куда-то, пропадал иногда по неделе, но всегда возвращался домой — исхудалый, забрызганный грязью и неизменно ласковый и преданный людям.

ПЯТЕРКА ЗА ПОВЕДЕНИЕ

Любимчиков среди нас у Пал Палыча никогда не было, и отметки он всем ставил по справедливости. Разве что за особые заслуги расщедрится— поставит какому-нибудь троечнику пятёрку. Ну Васька-то с Колькой на это не рассчитывали. По ботанике они были не особенно: так, тянули на троечку. Зато по рыбалке — оба отличники: таких сазанов на Маныче подсекали, что и взрослые рыбаки ахали. Места ребята знали знаменитые. Вот из-за этого с ними и Пал Палыч сошёлся, можно сказать, подружился. Ну что ж, против хорошей компании ребята не возражали. Тем более, что Пал Палыч пусть и учитель, но человек артельный: и рыбу на уху чистил, и сушняк на костёр собирал, и в самодельном шалаше ночевать не отказывался.

Скажу по секрету, что в классе у нас все — и девчонки и мальчишки — одно время звали Пал Палыча не иначе как Адонис Верналис. Он, конечно, чудак. Все какие-то травинки в степи выдирал. Корень в Маныче отмоет, листы расправит, цветок аккуратно повернёт и в особую папку между двумя картонками складывает. Всю степь перебрал. Между прочим, занятие это нам тоже нравилось, и мы приносили Пал Палычу такие степные травы, что он не уставал удивляться: где мы их только откапываем?!

Знать бы нам тогда, что наш Пал Палыч за долгие годы собрал и подарил областному краеведческому музею замечательный гербарий степной растительности, получивший всесоюзную известность.

Как-то раз весной Вася и Коля принесли ему интересный цветок. На невысоком стебле — крупная ярко–жёлтая чашка со множеством заострённых лепестков—настоящая золотая корона! Листья-как ладошка с тонкими растопыренными пальцами. Вместо корня — толстый узловатый обрубок. Пал Палыч так и ахнул:

— Батюшки! Да ведь это горицвет весенний! Адонис верналис! Да–да—адонис верналис! Великолепный экземпляр!

Оказалось, верно — знает Пал Палыч. Бабушка Груня, которая людей травами лечит, тоже горицветом этот цветок зовёт. Но что это и есть адонис верналис — вызывало у нас некоторое сомнение.

А Пал Палыч совсем разволновался:

— Обязательно покажите мне место, где растёт такой адонис верналис!

Вася и Коля, конечно, показали. А место, нужно сказать, было потаённое и глухое. Так что, если говорить начистоту, ребята даже и ходить туда побаивались, но ходили. Может, потому и ходили, что жутковато было.

Здесь когда-то барсуки жили. А потом их лисы шуганули. Кто-то ещё пострашнее и лис распугал… Сырой такой овражина. Весь зарос по крутым бокам колючим тёрном. Ключ из-под земли бьёт, и ручеёк прохладный по дну бежит.

Когда наши рыбаки пришли с Пал Палычем к тому месту, он прежде всего смочил голову ключевой водой и напился с горсти. А сам внимательно смотрел под ноги.