Белфаст в марте (СИ)

—Твоё присутствие тут, —ещё глоток молока. Билли покосилась на всё ещё открытый холодильник, проверяя есть ли ещё молоко. —Твой высокомерный вид. Твои мелочные цели. То, что ты пытаешься привязать к себе девочек, —он поддел пальцами тарелку с печеньем и она полетела на пол. —То, что какая-то девятнадцатилетняя шалава пришла в дом моего отца, —он наступал, Билли поторопилась убрать стакан, который всё ещё держала в руках. —То, что она считает этот дом своим, —он был так близко, будто сейчас достанет нож и пырнёт в живот. Билли боялась, очень сильно, но ничего сделать не могла. Да и он,что может? Ударить? Выгнать на улицу? Лишить всего? Она была уверена в себе, потому что ей всегда было куда пойти, потому что он бессилен во всём, что касается детей, потому что правда не на его стороне. —То, что она наивно полагает, что я ничего не смогу с ней сделать. Ты откажешься от всего. Рано или поздно. И уйдёшь. И больше никогда не скажешь ни слова моим сёстрам или племяннику, —момент был крайне напряжённым, воздух густел от ужаса, а сердце билось в ушах. Необычное, странное чувство. —Бу!

Она вздрогнула, ударилась о стол копчиком, он засмеялся. Это было его персональное: «До свидания!». Сделать больно и уйти.

Билли согнулась пополам, часто вдыхая и выдыхая. Она не видела раньше неприкрытой злости, не видела откровенного нападения на себя. В этом доме она всегда была в безопасности, это её дом. Даже если через пять лет её выставят отсюда с чемоданом.

Всю ночь Фелиса провела у постели Билли, которая лежала с высокой температурой. Анна поставила укол, но температура не спадала почти до самого утра, вероятно оттого, что Билли периодически начинала плакать и тихонько скулить. Она каталась без сна по кровати, а Фел пыталась ей хоть как-то помочь. Читала, пела колыбельную, разговаривала с ней, молчала, приносила ромашковый чай и тёплое молоко, но Билли только изучала тени на потолке и просила Фел хоть немного поспать и не беспокоиться.

—Что с тобой? —в который раз спрашивала Фелиса.

—Не знаю, —в который раз бормотала Билли. —Фел, открой окно, пожалуйста, и закутайся, чтобы не продуло.

И снова Билли катается из стороны в сторону, Фелиса не понимала что произошло. Билли редко болела, температура почти никогда не поднималась, она была тем, кто заботился обо всех. Билли варила бульон и готовила чай по ночам, когда Эстель уже уходила к себе спать. Билли ездила в любое время суток за таблетками, если у Анны чего-то недоставало, она сидела у постелей больных и вытирала им сопли. И вот сама Билли не может уснуть из-за сильного жара.

—Мне кажется, она перенервничала, —шепнула Анна, когда они с Фел встретились на кухне ночью.

—Почему вы так думаете? —Фел изучала крошки от печенья на полу, следы молока на столешнице. —Что тут произошло?

—Не знаю. А про нервы... она весь март пила транквилизаторы, она переживала и не могла уснуть, и я всё время находила градусник в её комнате, —Анна заварила очередной травяной чай и вручила его Фелисе. —Я не знаю, что происходит, но что-то с ней не так.

А утром Фелиса собрала сумку и спустилась, чтобы на ходу выпить кофе. Она попросила у Эстель приготовить ей термос, а сама вышла в сад, где Макс домывал машину Билли.

—Она куда-то поедет? —спросила Фел.

—Не знаю, она ещё спит? —Макс выключил мойку. Он носил смешной джинсовый комбенизон и белую рубашку, как персонаж какой-то сказки.

—Да, не думала, что она проснётся раньше обеда. Она всю ночь не спала, —вышла Эстель и отдала Фел её кофе. —Спасибо. Анна не просила приготовить для Билли бульон?

—Просила, —вздохнула Эстель. —Неужели заболела, наша Билли?

—Не знаю. Напишите мне если что, хорошо? Я до трёх на учебе.

—Конечно, иди спокойно!

—За что вы так любите «вашу Билли»? —услышала Эстель, когда Фел уже ушла в гараж. Это Ксавье подошёл, он все это время сидел на веранде за завтраком, слышал каждое слово и тихо бесился.

—Когда узнаете её, поймёте, —ответила Эстель.

Учеба не давалась Фел трудно, но в такие моменты, когда дома ждали нерешенные проблемы, она не могла сконцентрироваться ни на чём. Она бродила от аудитории к аудитории и молчала во время всех обсуждений. Писала СМС домашним, выясняя что там происходит, была погружена в свои мысли.

—Итальяночка? Ты что-то совсем без настроения? —её подловил в студенческом кафе Марк Уотсон. Она не могла сопротивляться его обаянию, даже в такой момент.

—Такое случается.

—Нужно исправлять! —он достал розу со смятыми лепестками из-за полы кожаной куртки. —Итальяночка, ты примешь эту розу?

—Ты значит холостяк? —засмеялась Фел, вокруг собрался маленький бунт, они задерживали очередь.

—Ну да, и я выбираю тебя, итальяночка! Ну что? —у него глаза горели и не сходила улыбка, что уж говорить о Фел, которая умилялась ему и никак не могла остановить нервный смех.

—А может вы в другом месте постоите, а голубки? —поинтересовалась толстушка на кассе, разрушив всю атмосферу сказки.

***