Белиал Карьерной Консультации

По дороге домой, которая была вся в снегу, то-сан остановился посреди дороги и встал лицом к лицу с ка-сан, сказав ей:

— ...Я сдаюсь.

Он был взволнован и разрыдался.

— Если что-нибудь случится с твоим телом как в тот раз, то я... Не выдержу этого...!

Ка-сан плотно обняла то-сана, они оба были опечалены и плакали.

— Мы уже почти отказались от того, чтобы иметь детей, и вместо этого запланировали изменения наших отношений к адаптации к другому образу жизни.

Перед моими глазами вдруг показалась скромная и гармоничная жизнь моих родителей. Они вместе путешествовали, ходили по магазинам, рыбачили; те всегда были вместе. Моей фигуры там не было. ...Там не было силуэта ребёнка.

— Но вот настал восьмой год жизни с моим мужем.

Когда то-сан вернулся, он был очень удивлён сообщению ка-сан.

— Р-ребёнок!? Это п-правда!?

После услышанной новости тот решительно положил руки на её плечи и сказал:

— ...Теперь я понял! На этот раз точно! На этот раз мы должны сделать всё возможное, чтобы родить ребёнка!

Ка-сан начала радостно проливать слёзы, пока улыбалась. Я увидел, что они начали прилагать много усилий для рождения ребёнка. Больше, чем когда-либо прежде. То-сан читал всевозможные книги, ка-сан очень заботилась о своём рационе. Когда она пыталась поднять какую-нибудь вещь, он тут же бросался вперёд, чтобы остановить её. Для того чтобы всё было в порядке, они посещали специализированные учреждения. В одну снежную ночь то-сан босиком шёл по храму и исполнял Хуакудомаири9.

— Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста, пусть мой ребёнок будет в целости!

В холодную и снежную ночь он склонил голову и начал молиться снова и снова перед главным залом храма.

— Меня не волнует, сколько моей жизни вы заберёте! Будет нормально даже если я буду жить вдвое меньше! Поэтому, пожалуйста! Защитите ребёнка в утробе матери! Пожалуйста! Я вас умоляю!

Даже если ему ногам было холодно так, что они немели, то-сан всё равно продолжал кланяться и молиться Богу. Он молился ему... Желая только, чтобы ребёнок в утробе был в порядке. На экране сменялись времена года, и настала тёплая весна. Ка-сан лежала на кровати в больничной палате, а рядом с ней был успешно родившийся ребёнок.

— Это мальчик.

Медсестра сказала об этом то-сану, который всё еще был в недоумении. Спустя некоторое время он, наконец, пришёл в себя и сказал:

— ...Ах, я вижу... Это действительно мой ребёнок...

— Да, это твой и мой ребёнок... Мы потратили восемь лет.

Ка-сан говорила это очень эмоционально, пока лежала в постели. Затем медсестра позвала то-сана подержать ребёнка. Увидев младенца на руках, тот широко улыбнулся и попытался сдержать слёзы, сказав:

— ..................Приятно познакомиться, я, я твой ото-сан.

Глаза ребёнка и отца встретились. В этот миг то-сан больше не мог сдержать слёз. Они текли, а он продолжал улыбаться ребёнку на руках.

— ...Спасибо. Что ты родился... Большое... Спасибо...

Ка-сан и то-сан от радости вместе плакали, а затем она спросила у отца:

— ...Мы определились с именем?

— ...Ах, это «Иссей»10. Он воплощает в себе надежду на то, что сможет жить честной жизнью.

Услышав это имя, ка-сан слабо засмеялась.

— ...Ах, это не очень креативно.

— Э-это то, о чём я думал даже после стольких усилий!

— Ха-ха-ха. ...Но такое имя хорошо звучит. Иссей. Исэ. Мой ребёнок.

Ребёнок... Точнее, я был окружён теплом этих людей.

— Ах, наш ребёнок. Да, это Иссей.

Дальнейшие события согласуются с моими воспоминаниями. Ночью то-сан читал книжки с картинками, когда я не мог уснуть. Когда там были грустные животные, и он читал печальную историю, то я не переставал плакать. В одну ночь, когда он был в командировке, ка-сан позвонила ему, чтобы сказать, что я был в больнице, ибо страдал от высокой температуры. В конце концов, то-сан рано закончил свои дела и поспешил на обратно, как только мог. В начальной школе я бежал вместе с ним на родительско-детском соревновании в «три ноги»; мы упорно трудились, чтобы занять первое место. В конце концов, смогли взять только третье. Затем все вместе на игровой площадке, включая ка-сан, ели жареную курицу и тамагояки; вкус того времени был незабываем. В средней школе я впервые надел школьную форму и посему родители были этому очень рады. В тот день мы даже сделали несколько фотографий у школьных ворот. Хотя я чувствовал себя при этом немного смущённых, но мои мама и папа были намного счастливее, чем когда-либо. ...На день отца я купил то-сану весьма дешёвый галстук, а на день матери подарил ка-сан цветочный домашний фартук. Они всё ещё ценили эти вещи. Наконец, появилась последняя сцена: плакал в углу универмага, когда был ещё маленьким. ...Я вспомнил, что мы втроём зашли в близлежащий магазин, который редко посещали. Меня привлекла одна вещь, и я отделился от родителей. Вскоре вокруг стал видеть лишь незнакомые мне лица; решил, что не буду плакать. Поскольку не видел родителей, то просто пошёл на место, где есть огромные часы и ждал их там; стоял там до появления моих матери и отца, отчаянно искавших меня.

— Тити-са-а-а-а-а-а-а-ан, хаха-са-а-а-а-а-а-а-ан.