Белинда

И я должна тебе еще кое-что сказать. В следующий раз меня спросили о моей жизни: кем я хочу стать и что собираюсь делать — годом позже в Сан-Франциско, и спросил меня об этом ты, когда мы впервые обедали вдвоем в «Палас-отеле». Ты тогда посмотрел на меня совсем как Сьюзен и поинтересовался, как я представляю себе свое будущее.

Но в любом случае Сьюзен исчезла с горизонта, впрочем, так же как и Бразилия. А я балдела от Марти. И балдела от Америки. Но, честно говоря, больше всего я балдела от осознания того, что мне не надо больше заботиться о маме.

На Сент-Эспри Джилл с Триш справлялись замечательно, но необходимо было принимать миллион мелких решений, что оказалось для них непосильной задачей. Заниматься такой рутиной, как нанимать, увольнять обслугу, да к тому же руководить ею, приходилось нам всем втроем. И одна из нас постоянно была при маме.

Теперь бразды правления взял в свои руки Марти. И по мере того как Марти освобождал нас от одной обязанности за другой, становился все более очевидным тот факт, что он справляется гораздо успешнее нас. Это отнюдь не означало, что мы поощряли мамино пьянство. Мы просто-напросто не могли его контролировать. А вот Марти мог. И как веский аргумент в пользу установленных им жестких правил он выдвигал «Полет с шампанским».

И он снова сделал маму красивой и не позволял ей употреблять спиртное. И чем больше он холил и лелеял ее, тем больше расцветала мама. Мама определенно стала именно такой, какой всегда хотела быть.

Конечно, в методах ее возрождения была значительная доля чисто калифорнийской дребедени, якобы способствующей самоусовершенствованию: это одержимость физическими упражнениями и здоровой пищей, вегетарианством, медитацией и один бог знает какой еще дрянью, направленной на то, чтобы вы жили долго и счастливо и чувствовали себя достойным членом общества. И тем не менее в результате моя мама стала самой настоящей предводительницей амазонок, которая с легкостью выдерживала непрерывные съемки, интервью и появления на публике, которые, на мой взгляд, были гораздо тяжелее самих съемок.

К началу недели, на которую была назначена премьера, Марти уже полностью управлял маминой жизнью. Он сидел рядом с ней, когда она принимала ванну, и читал ей книжки на ночь. Он выбирал ей лак для ногтей, а когда ее причесывали, стоял возле нее и следил за тем, чтобы парикмахер не слишком сильно дергал ее за волосы. Он одевал ее по утрам и раздевал по вечерам. Так что мы с Триш и Джилл оказались вроде как без надобности.

Я была довольна, хотя и чувствовала себя предательницей. А еще мне сразу полегчало, когда мои домашние напрочь забыли о том, что школьный год уже начался. И я замечательно проводила время.

Не знаю, видел ли ты премьеру «Полета с шампанским», а потому расскажу тебе, что сделал Марти. Он, естественно, показал по этому случаю пилотный двухчасовой фильм. В фильме том Бонни Синклер — актриса, живущая за границей, — возвращается домой в Майами, для того чтобы после загадочной смерти своего отца взять на себя управление семейной авиакомпанией. Молодой кузен Бонни — роковой красавец — пытается шантажировать ее эротическими фильмами, в которых она когда-то снималась в Европе. Сперва она, похоже, заглатывает наживку; она ложится с ним в постель и делает вид, что сдается ему; после окончания любовных игр она велит ему одеться и пройти в другую комнату. Там его ждет сюрприз. Оказывается, здесь собралась вся семья, приехавшая на званый вечер. А кроме того, важные люди — представители международного сообщества. Бонни знакомит своего красавца кузена с гостями. А потом опускается экран, и все рассаживаются по местам, и начинается просмотр отрывков из старых эротических фильмов Бонни. От неожиданности несчастный кузен теряет дар речи. Словом, Бонни демонстрирует именно те сцены, которыми негодяй собирался ее шантажировать. А она лишь мило улыбается, благодарит за приятный вечер и приглашает заходить в любое время. И он уходит, чувствуя себя круглым дураком.

Мама играла очень проникновенно. Печальная, трепетная и, как всегда, настроенная на философский лад, а когда парень уходит, сгорая от стыда, она устремляет взор на экран, где идет любовная сцена, и одинокая слеза катится у нее по щеке. В этом была вся квинтэссенция фильма. Фильм кончается тем, что она встает во главе авиакомпании, избавляется от плохих парней, включая кузена, и пытается выяснить, кто же в конце концов убил ее отца.

Ладно, телевидение есть телевидение. Но для мамы роль оказалась идеальной, бюджет фильма был колоссальным, а декорации и костюмы — роскошными. В качестве саундтрека даже была специально написана песня.