Белла

— Хиггинса? Хиггинса, говорите? — Эдвард уставился на толстяка. — Вы невероятный помощник! Не знаю, как я обойдусь без вас две недели. Две недели точно, может, три, четыре, пять, десять. Хиггинс вполне подойдет. Знает толк в лошадях, а вы нет, и он прохлаждается тут днями напролет. Хиггинс поедет.

— Хорошо, милорд.

Пять минут спустя в просторной спальне в восточном крыле дома с видом на Беркли-сквер леди Изабел Фитцморис готовилась приступить к завтраку, состоящему из высокого стакана апельсинового сока, приправленного ромом, и с удивлением посмотрела на горничную, которая сообщила, что лорд Эдвард желает ее видеть. За ней возник племянник, на лице его отсутствовала привычная учтивость, он мягко взял за локоть миниатюрную возмущенную горничную и выпроводил ее.

— Тетушка Изабел. Божественное утро. Я пришел поздороваться и поделиться новостями, которые только что изменили мою жизнь. Позвольте их поведать.

— Пэтси, — позвала леди Изабел. — Будь добра, подай слуховую трубку. Ты с хорошими новостями, Эдвард? Ну давай же, рассказывай поскорее. Мне кажется, хорошие новости нам всем не помешают.

Когда слуховую трубку установили и Пэтси удалилась, Эдвард рассказал о содержании письма.

Она замолчала на некоторое время, а он надеялся, что тетушка все расслышала правильно. Круглое личико силилось вспомнить.

— Я помню, — отозвалась она, — совершенно прелестную молодую леди. Она пожила здесь с неделю или около того. Она обычно читала мне. Эдвард, я так рада за тебя.

— Эта не та леди, на которой я женюсь, — крикнул Эдвард. — Вы говорите про ее мать.

— Просто говори в трубку, — мягко упрекнула леди Изабел, — я все прекрасно слышу. Не надо кричать.

— Я сам так счастлив. Прочел ее письмо раз шесть, и каждый раз сердце переворачивалось.

— Кажется, я с ней не встречалась. Но если она такая же, как и мать, то непременно мне понравится. Помню, она рассказывала о дочери. Большая удача, счастливый случай, чудесное совпадение, что у нее такое же имя, как у меня, — усмехнулась она. — Надеюсь, ты не будешь путать нас друг с другом.

— Дорогая тетушка, — Эдвард похлопал ее по согнутым коленкам на кровати. — У Полдарков две дочери. Изабелле-Роуз, по-моему, нет двадцати, и она приобретает известность в оперном мире. Я собираюсь жениться на Клоуэнс.

— Кларенс? — спросила тетушка, допуская такую же ошибку, что и Джуд. — Разве это не мужское имя?

Уже довольно давно Харриет посоветовала Джорджу поселить Селину в каком-нибудь доме в Корнуолле, чтобы он мог присматривать за ней и внуком. Он внял этому совету, хотя не доставил Харриет удовольствия, открыто в этом признавшись. Сдержанное приглашение, чуть ли не указание, требовало выполнения жестких условий, но похоже, Селина без раздумий согласилась. Все случилось быстро.

Джордж переговорил с Гектором Трембатом перед написанием письма, и тут неожиданно освободился домик в поместье лорда Данстанвилля, почти под боком Техиди. Чуть севернее, чем хотел Джордж, но арендная плата была низкая, а место, как доложил Трембат, в отличном состоянии после внезапной кончины жильца, майора артиллерии в отставке. Джордж велел своему прихвостню заключить сделку.

К тому времени, когда Джордж решил рассказать Харриет, Селина уже была в пути.

— Что ж, почему бы и нет? — согласилась Харриет. — Лишь бы подальше от Кардью. С ней дурно обошелся твой сынок, и для богача вроде тебя не составит труда загладить вину.

— Я не заглаживаю вину, — раздраженно отозвался Джордж. — Она лишь пришла к пониманию, что выполнит мои условия.

— Какие именно?

— Что я погашаю половину ее долгов, а другую половину погасит продажа ее дома в Финсбери, или где там он находится. Что она будет жить бесплатно в арендованном мной доме, на содержание, которое я выделю, и не наберет больше долгов. Кузина и незамужняя падчерица могут жить с ней, если хотят. Но чтобы ни фартинг из ежемесячного содержания не попал в руки ее мужа. А образование ее сына будет всецело под моим руководством и контролем.

— И она приняла все эти условия?

— Да. Сейчас на пути туда вместе с кузиной, миссис Осворт. Старшая падчерица где-то за границей. Ей потребуется немало денег, чтобы это оплатить! Наверное, отчасти это способ завоевать мою поддержку. В любом случае, посмотрим...

Харриет поразмыслила.

— Ты терпеть не можешь Валентина. Интересно, почему?

Он помедлил.

— Ты не знаешь?

— До меня доходили некоторые оскорбительные слухи. В них есть хоть какая-то правда?

— Не знаю. Никто никогда не узнает.

— Но полагаю, это настраивает тебя против него?

— Это составляющая уравнения.

— Но если Валентин... вызывает подозрения, то как может их не вызвать малыш Джордж?

Джордж пожал плечами.

— Никак. Но у меня нет наследников мужского пола, как ты усиленно подчеркиваешь. У меня нет родственников с фамилией Уорлегган. Ты сама заявила, что больше не станешь рожать.

— Да, верно, — ответила она просто. — Одного набора близнецов мне вполне хватает. Так значит?..

— В одном я точно уверен: Валентин — сын Элизабет, — задумчиво произнес Джордж.

— И это служит утешением? Понимаю. Она твоя первая любовь. Твоя первая одержимость.