Белла, чао!

Она вернулась на кухню, села за стол допивать чай. Настроение было безнадежно испорчено, и, главное, исчезло то безумное, безудержное желание, сладкое и отвратительное одновременно… «И зачем я его послушалась, зачем осталась!» – с раздражением подумала девушка.

Африкан вошел на кухню – мрачный, злой:

– Чего ты расселась? Собирайся, пошли.

– Куда?

– На кудыкину гору… К Петровичу пошли, в отделение! Чтобы ты меня потом не упрекала, что я Гену не ищу… Все при тебе будет, весь разговор.

Белла замерла, испуганно посмотрела на Африкана.

– Ну что ты? Пошли! Петрович откажется, так в детективное агентство отправимся, за деньги будем твоего Гену искать…

– Почему ты все время о деньгах говоришь?

– Потому что людям от меня только денег надо! – рявкнул Африкан. – Будто я олигарх какой… А я, между прочим, потом и кровью денежки зарабатываю… Головой своей! – Он с силой постучал своей головой о стену.

– Что ты делаешь! Не надо!

– А что? Мало ты меня по той же голове била… Помнишь – в первый-то вечер!

– Не надо… – Белла вскочила, отбежала к окну, заплакала. Ей было и жалко Африкана, и одновременно она понимала, что тот сознательно давит на жалость… Он хитрый, расчетливый человек. – Ты меня пугаешь!

Африкан помолчал. Потом произнес уже спокойно:

– Прости. Не буду. Но все равно, ты давай собирайся… я уже Петровичу звонил, договорился с ним.

– Я не пойду.

– Здра-асте…

– Ты так хочешь поскорее найти Гену? – всхлипывая, спросила Белла. – Чтобы я… чтобы я сделала все… чтобы я с тобой… Не надо. Не ищи Гену. Мне ничего от тебя не надо. Пусть будет так… – выдохнула она. Но закончила твердо: – Без всяких условий.

Белла вытерла слезы. Африкан за ее спиной молчал. Потом произнес холодно:

– А мне от тебя тоже ничего не надо. Я тебе Гену найду без всяких условий. Я тебе обещал, и я это сделаю. Тоже мне, сокровище.

Белла похолодела. Такого поворота событий она не ожидала.

– Пошли. Целый месяц мне плешь этим Геной проедала… Не пойдет она… Собирайся, я сказал!

– Я никуда не пойду, – упрямо произнесла Белла.

– Пошли!

– Нет.

Африкан посмотрел на нее такими страшными, ненавидящими глазами – Белле даже показалось, что он вот-вот ее ударит.

– Ты прав, я целый месяц жила только одной мыслью – найти негодяя, который обманул мою сестру… – торопливо произнесла Белла. – Мне очень хотелось посадить его в тюрьму, наказать. А сейчас вдруг подумала – хорошо ли будет, если мы узнаем о Гене все? Его настоящее имя, фамилию, обстоятельства его жизни, скольких женщин он обманул… Зачем? Пусть он останется… неизвестным. Пусть ни мы с сестрой, ни ребенок потом ничего-ничего не будем знать о нем, ни плохого, ни хорошего… Мы не будем о нем жалеть, не будем его проклинать. Вот представь – вычислим мы Гену, посадим его в тюрьму… И что хорошего? Это же такая драма… Бедный ребенок. А так мы с Анжелкой скажем ему, что его папа – космонавт и он улетел на Луну. Ну, или чего-нибудь еще такое придумаем, убедительное…

Африкан прокашлялся. Вздохнул. У него теперь было совершенно другое выражение лица…

– Что ты на это скажешь? – ласково спросила Белла.

– Что ты права, – спокойно произнес Африкан. – Только ведь этот Гена еще и денег у твоей сестры упер, да?

– Ага. Да бог с ними, с деньгами! – улыбнулась Белла. – Я вот еще что подумала. Ребенок-то – это счастье. Он, ребенок, дороже этих денег стоит. Спасибо Гене! Если бы не Гена, моя сестра до седых волос прожила, так без ребенка и осталась бы… Она же, если честно, такая привереда! Никто из мужчин в Ирге ей не нравился. То не то, это не это… А тут такое счастье – и малютка будет, и отец-ворюга исчез. Плохое исчезло, хорошее осталось! Поэтому не надо искать Гену, не надо…

* * *

Этими самыми она словами буквально обезоружила Африкана, растопила его сердце. Такая милая!

И еще он понял, что не сможет предложить ей сделаться его содержанкой. Не только потому, что она откажется, обидится или что-то еще… Нет. Он хотел, чтобы она стала для него кем-то большим.

Он говорил ей вчера, что любит, что она нравится ему – лишь бы Белла не уехала. Мозги пудрил девушке… Вполне нормальная мужская ложь, простительная даже. Инстинкт! Без этого инстинкта, без этой лжи все человечество давным-давно бы вымерло…

Но на самом деле он врал не Белле – себе. Боялся признаться, что она нравится ему, что он ее любит. Ложь оказалась правдой.

– Белла…

– А?

– Белла, если ты меня предашь, я тебя убью. Нет, не так… – Африкан потер виски. – Если ты меня предашь, я себя убью. Фу-у, какая дешевая мелодрама получается. Не то говорю!

– А ты не говори. Все равно я тебе не поверю, – усмехнулась Белла.

Африкан шагнул к ней. Хотел еще что-то сказать, но не смог, махнул рукой.

Девушка подняла голову, посмотрела в его глаза… Африкан обнял ее, прижал к себе с такой силой, что она ойкнула.

– Белла…

Он поцеловал ее, чувствуя, как дрожит все внутри. Она погладила его щеки, сказала удивленно:

– Ты такой колючий!

– Побриться? – шепотом спросил он.

– Нет. Так сойдет… – с улыбкой произнесла она. – Все равно лучше уже не будет.