Беллмен и Блэк, или Незнакомец в черном

— Раз так, можете о нем забыть. А если он появится с протянутой рукой, угостите его вкусным обедом в ресторане, подарите бутылку доброго бренди или пошлите его ко всем чертям — в зависимости от того, как он себя поведет. Если он пригрозит подать на вас в суд, пусть подает. Что помешает вам отрицать сам факт той давней беседы?

Беллмен казался наполовину убежденным.

— Однако теперь об этой беседе известно и вам.

Фокс подмигнул ему заговорщицки:

— О чем это вы? За последние минут десять я не услышал от вас ни слова.

По возвращении на Риджент-стрит, когда дверь экипажа распахнулась навстречу обычному строительному шуму, Беллмен заметно приободрился. Он спрыгнул на землю со своей обычной живостью и соединил ладони в громком, энергичном хлопке.

— Итак. Сколько столяров сегодня на площадке? Двадцать? Пойдем взглянем, как они управляются с красным деревом.

«Ну вот, — подумал Фокс, — он уже и забыл об этом. Переключился на другое».

9

Той же ночью, в четвертом часу, соединительный союз «и» клещами сомкнулся на горле Беллмена, перекрыв ему дыхание. Он пробудился в спальне своей лондонской квартиры, беспомощно хватая ртом воздух; сердце трепыхалось из последних сил, словно настал его смертный час.

«Пошли его ко всем чертям… Отрицай сам факт той беседы…»

Боже правый, да неужто он и впрямь позволил себе такие мысли? Что, если до Блэка дойдет слух о подобных разговорах? Что, если он узнает о намерении Беллмена положить конец их партнерству?

Но в чем именно заключалось это партнерство? Блэк был с ним заодно, не так ли? Иначе он подкинул бы идею кому-нибудь другому. В ту ночь на кладбище они пришли к обоюдному согласию, в этом Беллмен не сомневался. Ему досталась роль активного партнера — он общался с людьми, писал письма, проводил собрания, находил подрядчиков, вел переговоры, платил по счетам. В дальнейшем ему предстояло еще нанимать продавцов, клерков, кладовщиков и работниц швейного ателье, встречаться с компаньонами, организовывать работу и осуществлять повседневное руководство.

А Блэк был — как бы это назвать? Блэк практически не сделал ничего, в этом Фокс был прав. И деньги в проект он не вкладывал. Его, похоже, вполне устраивало то, что всю работу взял на себя Беллмен. Рассуждая объективно, следовало признать, что Блэк не играл в этом предприятии никакой роли, если не считать поданной им идеи — и чертовски хорошей идеи. Недаром же солидные дельцы без колебаний вошли в долю. Недаром банк без промедлений выделил крупную ссуду.

Он нахмурился. Память упорно отказывалась возвращаться к подробностям той ночи, но даже по обрывкам воспоминаний Беллмен мог заключить, что Блэк не из тех людей, от которых можно отделаться, подарив бутылку виски. При попытке вообразить эту картину — «Ты оказал мне большую услугу, дружище! Вот, прими эту бутылку в знак моей благодарности!» — Беллмену стало нехорошо. Что касается суда, который наверняка отвергнет претензии Блэка… Он представил себе пронзительный взгляд Блэка, устремленный на него во время судебного заседания. Этот взгляд проник сквозь время и пространство, сквозь стены дома, в котором он спал, и безжалостно пригвоздил Беллмена к постели. В ту самую ночь Блэк казался приветливым и благожелательным, однако не преминул исподволь намекнуть на свое могущество. Была ли в том намеке угроза?

Но чего же хотел Блэк?

Беллмен выбрался из постели. Решено: он сей же час составит договор. И когда бы ни появился этот субъект — а появится он непременно, — Беллмен сможет преспокойно извлечь из ящика стола документ со словами: «Куда же ты запропастился, старина Блэк? Ну да лучше поздно, чем никогда, не так ли? Эта бумага давно ждет только твоей подписи. Я сделал тебя богатым человеком». Да, именно так он и поступит.

В ночной рубашке он уселся за стол и начал писать. Это был стандартный договор, и Беллмен за последнее время основательно набил руку на таких документах. Он оставит пропуск в нужном месте, чтобы потом вписать точную сумму процентов, причитающихся Блэку; а сейчас важнее было четко и недвусмысленно изложить основные условия.

Но по какой-то причине после вступительных строк он запнулся, неудовлетворенный написанным. На бумаге слова выглядели какими-то вялыми, не относящимися к делу. Им явно не хватало убедительности.

Наверное, лучше поручить это юристу…

Он подумал о том, как будет излагать обстоятельства этого дела ушлому законнику, и засомневался. Что и говорить, ситуация была необычной. Рассказывая об этом Фоксу, он мог опустить некоторые детали, мог ограничиться общими фразами, без пояснений, если не желал их давать. Но с законниками такие вещи не проходят. Придется рассказать все, и при этом — Беллмен поежился, — при этом у него самого будет глупейший вид.

Он еще раз перечитал написанное, затем порвал бумагу и выбросил ее в корзину. Надо будет найти другие слова, сформулировать это весомее и точнее. Он займется этим завтра, на свежую голову.

10