Белобородов Владимир Михайлович

истошный крик Нейлы:

- Алехар!

Знаю, что не хорошо так думать, но он мне сразу не понравился, и я оказался прав.

После, не скажу что сухого, но сдержанного приветствия со всеми обитателями нашего

дома, кроме Нейлы, которая мне показалось вечность висевла на нем, он подошел ко мне.

- Привет Норман, я для тебя кое-что привез, - при этом помахивая перед моим

носом леденцом в форме дракона.

А следом тихонько, елейным голосом, так чтобы никто не слышал, добавил:

- Надеюсь, он унесет тебя.

- Мелковат он, для меня, но все равно спасибо, вижу, что от души.

В глазах Алехара, за несколько ударов сердца, я прочитал целую гамму чувств:

удивление, досаду, злобу, растерянность. Я молча развернулся и ушел в дом, где с

омерзением выкинул подарок в помойное ведро, а ведь я ждал его: "Брат!".

Вечер был скомкан. Нейла крутилась вокруг Алехара. Часть вечера, отец о чем-то

беседовал в столовой с братом. Причем беседа, была явно на повышенных тонах. Немного

развеяла мое настроение тренировка на мечах с Храмом, в течении которой я озлобленно

сражался, представляя на месте Храма - Алехара. В конце концов орк, остановил

тренировку. "Орк, должен сражаться без чувств, на голом разуме и расчете, а ты делаешь

много ошибок" - развернулся и ушел, разозлив меня еще больше. Я ушел в конюшню,

чистить Аравина и Барса, в глубине души, злясь на Нейлу, как можно быть такой слепой и

не видеть лицемера. Ночь, с трудом поглотила мои переживания сном.

- Что опять баронство клянчит?

- Да.

Рамос и Лекам стояли на крыльце. Небо второй день хмурилось, предвещая дождь.

- Да отдай ты его ему.

- Обойдётся. Если приму титул, Норману тоже служить придётся в случае войны. А

между графствами войны сам знаешь, что ни круг то стычка.

- Да кто ж его больного то...

Тут Лекам замолчал, поняв, что сказал ерунду.

- То-то же. Они титулы раздают, а потом на праве службы дворянина, воинов

подготовленных получают. Да и нечего в этом дворянском гадюшнике делать. Ты сам то

давно "в свет" выходил? Молчишь. А он только получит, сразу кинется. Какая ему польза

от безземельного титула, вот скажи мне? Лучше расскажи, что с Нейлой решил?

- Пусть учится, чего ей жизнь ломать. Она с нами не связана, о Нормане, строго -

настрого предупредил, чтоб не говорила, да и сама не дура, понимает, что не просто так

убийцы в дом приходят, так что послезавтра отвезу в академию. Пойдем по кружке

красного "пропустим", как Норман говорит.

Утром я тренировался один, Храм ушел на базар, его очередь кухарить. Алехар,

прошел на конюшню, сделать своего коня, собирался уезжать, но спустя десять мер

вышел: "Я смотрю ты мечник? Может со мной?"

Я молча кивнул на стоявшие в углу деревянные мечи. Он подошел, также молча

выбрал меч, и встал напротив меня.

Сражался он ожесточённо, как впрочем, и я. Техника напоминала то, чему меня

учил орк, но с еле уловимой разницей. Где-то, через тридцать ударов сердца, он провёл

рубящий удар снизу, я не успевая отбить, отклонился корпусом назад и тут же получил

подсечку, потеряв равновесие, на мгновение отвлёкся и получив удар в челюсть, упал в

песок. Прижав остриё меча к моему горлу, он светился злорадной яростью:

- Ты! Ты мне всю жизнь испортил, ты испортил жизнь всей семье. Из-за тебя

умерла мать, всё детство я должен был сюсюкаться с тобой, теперь отец остался нищим,

потому что вылечил тебя. Для чего, какой от тебя прок. Ты, думаешь, кому-то нужен?

Думаешь, Нейла ответит тебе взаимностью? Да-а, я видел, как ты на неё смотришь, - он

захохотал, - Придурок, посмотри на себя в зеркало, как была идиотская рожа, так и

осталась.

Он наклонился ко мне поближе, нажав сильнее на меч, тихо сказал:

- А вот я с ней обязательно покувыркаюсь, когда подрастёт. Как жаль, что это не

настоящий меч.

Алехар резко отбросил меч в сторону и пошёл от меня. Я вскочил, судорожно

сжимая одной рукой меч, другой - горло.

- Может, ты на безоружного кинешься? Хотя тебе можно, ты же дурак, - он

остановился, повернулся ко мне лицом и развел в стороны руки.

Постояв три удара сердца, захохотал, зашёл в конюшню. Через какое то время

выехал на лошади и сразу пустил её в галоп.

Из дома выбежал отец:

- Сучёныш, успел уехать, - подошёл ко мне, - Я всё видел из окна, не успел. Что он

тебе наговорил?

- Не знаю. Наверно правду.

Отец молча постоял рядом, потом поднял меч, брошенный Алехаром.

- У тебя очень резкие движения, предугадываемые. Повторяй за мной.

Отец начал плавные движения. С каждым ударом сердца движения становились

быстрее, превращаясь в танец, мне казалось, я слышу ритм, медленный и в то же время

великий. С неба упали первые капли дождя.

Отношение к Нейле, у меня изменилось немного, но она смогла уловить. Нет, это

была не злоба, это было бессилие перед обстоятельствами. Алехар был прав, моё лицо, как

впрочем и тело, как несло печать болезни, так и осталось. Я просто выискивал для себя в

отношениях с Нейлой какие-то штрихи, которые могли бы означать её неравнодушие ко

мне. Он открыл мне глаза. Я даже мер пять покрутился у зеркала, что только усугубило

падение моего мнения, о своей внешности, просто раньше я об этом не задумывался.