Белобородов Владимир Михайлович

нам нужно было немного правее. Направили лошадей по едва заметной дорожке в объезд.

Первых полторы десятины, ехали без приключений, один раз остановились в

трактире небольшого села. Усталость лошадей и наша, давала о себе знать, поэтому

решили, что одна ночь, погоды не сделает. Хозяин очень был удивлён, постояльцы

запросили еду, даже не помывшись, ушли в комнаты и до утра не выходили, ему было не

понять сладкого слова - сон. Хасаны, ночевали в лесу, ожидая нас утром на выезде из села.

Питались мы в основном купленными мною в деревнях продуктами. Хасаны, были на

самообеспечении, и порой их кухня, блистала большими деликатесами, чем наш каравай

хлеба.

Уже на въезде в Еканульское графство, нам встречу выехали четверо всадников.

Судя по блеску на груди, вернее всего представители графского войска. До них оставалось

около четырёхста локтей, когда мы завернули в лес. В спину нам что-то прокричали, но мы

уже не слышали, переведя лошадей на рысь, рискуя переломать им ноги по лесным

тропинкам. Мер через двадцать поняли, что оторвались и перевели лошадей на шаг.

Дальше, опасаясь, ехали по витиеватым лесным дорожкам, и только на следующий день,

выехали на основную дорогу. В последующие дни раз по пять-шесть, приходилось

съезжать в лес, слыша конский топот, и только раз за всё это время, это оказалось

обоснованно. Но зато как обоснованно, из Еканула, проскакал десяток светлых. Встреться

мы с ними нос к носу, неизвестно, чем бы всё кончилось.

К Еканулу, выехали на утро, девятнадцатого дня, с той же стороны что уходили.

Стены родного города, были подёрнуты лёгкой дымкой, от обилия костров перед ним.

Ристалище, где бился Лекам, было заполнено какими то повозками, и копошившимися

вокруг них людьми. Можно было бы подумать, что Еканул в осаде, но ворота были

настежь открыты, и через них то и дело сновали телеги и всадники. Не смотря на наше

нелегкое задание, что-то радовало. Может воспоминания о прекрасном времени,

проведённом здесь, может радость, от знакомого места, я не мог понять.

Сразу сунуться не посмели, воняло от нас конским потом, за версту, одежда была

грязной от расплывшихся дорог, щетина, особенно у Лекама, за почти две десятины,

превратилась в бороду. Мы развернулись и поехали к реке. Сполоснувшись по пояс в

ледяной воде, я развесил свою одежду, почищенную от пыли смоченной ладошкой, вокруг

костра, разведённого при помощи амулета, изготовленного Маликом. Бритву пришлось

обслуживать у Лекама. В этом, преимущество опыта старшего друга, я даже не подумал

взять данный предмет обихода. Да и откуда такие мысли могли возникнуть, я бриться

начал сезон назад. После изменения моей внешности, которое продолжалось и дальше,

полезли мягкие, но довольно густые, волосы на лице. После того как я побрился, и стал

выплясывать рядом с костром, чтобы не замерзнуть, пока садится одежда, я заметил, что

Лекам, смотрит на меня с улыбкой.

- Ты, чего?

- Видел бы ты себя, я пожалуй, бриться не буду.

Я сбегал к реке и глянул в отражение. Волосы отросли, напоминая растрепанный

стог сена, но не настолько, чтоб смеяться, Софья меня стригла, за десятину до отъезда, из

воды на меня смотрело довольно симпатичная мордашка. Я вернулся обратно.

- Всё нормально, чего смешного?

- Пока ехали, ты загорел, а место под твоим веником, который ты сбрил, цветом как

попка младенца. Если я побреюсь, будет ещё хуже.

- И что? Ты так пойдёшь?

- Да! И при этом, меня никто не узнает, да и документы у нищих, никто не

спрашивает.

При этих словах, Лекам снял броню, и стал настирать одежду более чисто

выглядевшую под ней, грязью.

- Всё равно сама одежда, не катит по фасону нищему.

- Ты прав, - Лекам достал нож, - подправим.

К городу, подходили по отдельности. Лошадей Лекама и моего Аравина, оставили

на попечение хасанам, надеюсь, не съедят. Я поехал на неприметной лошади, а Лекам, как

и положено пешком. В сам город, я сразу не пошёл, завернул на бывшее ристалище.

Бывшее потому, что превратилось в рабовладельческий рынок. Я прогулялся по нему,

прислушался к разговорам, которые в основном, касались цен на рабов. Остановился

перед закованной в единую цепь, группой крепких мужиков, с первого взгляда явно

воинов.

- Интересуют гладиаторы? - с ленцой произнёс, окинув мой небогатый вид,

продавец.

- Они дрались на арене?

- Нет, но будут.

- А откуда они? - разглядывая хмурого мужика закованного в кандалы и

превышающего меня ростом на полголовы, - спросил я.

- Старкский отряд, советую всех вместе, не брать.

- А что? Их не казнят?

- Смотря, кто пленил? Гвардейцы или дружины, на месте убивают, не понимают

своей выгоды.

- А этих?

- На заказ, для арены.

- Что, заказчику не понравились?

- Нет, он взял часть. Но всех отказался, сказал, бучу поднимут. Нельзя их помногу в

одном зале держать.

- Одаренные есть?

Торговец расхохотался.

- Ну, ты шутник. Одаренных светлые, по сотне минимум скупают. Даже в наших

деревнях селян всех переловили, не смотря на законы. Целые ватаги собираются, во главе

с каким-нибудь видящим. Шерстят нищих да селян. Если найдут, продают старкам, а те по

двойной цене обратно, и вроде чист раб.

Внутри зазвонил набат тревоги, - Лекам!