Белое бикини

– Мой клиент хочет узнать, как Дженни провела последние два года своей жизни, – ответил я.

– Это означает, что ваш клиент Аксель Монтегю? – Он поднял руку. – Не жду, что вы ответите на этот вопрос. Дайте мне минуту, чтобы собраться с мыслями, мистер Холман.

– Конечно.

Я закурил сигарету и выглянул в окно. Мой мозг был занят воспоминаниями о Ли Рэнде.

Прихрамывание было результатом падения с лошади, и это случилось в... 1946? Он тогда бросил работать, хотя ого студия доказывала, что это не имеет значения, и он может продолжать сниматься. Тело Мариен Холт было сильно повреждено при авиационной катастрофе, поэтому Аксель Монтегю не пригласил Ли Рэнда на похороны в Голливуд.

Следующее воспоминание касалось сообщения в газете о том, что «дочь известного продюсера сбежала из дорогой частной школы и была обнаружена через две недели в городе в ста милях южнее школы». Может, в Сан-Диего? Я знал, что ее тогда сопровождал какой-то молодой человек, а Рэнд был старше ее отца.

– Думаю, мы сможем придти к компромиссному решению, мистер Холман, – вернул меня к действительности голос Рэнда.

– Компромисс, мистер Рэнд?

– Можем заключить соглашение. – Он улыбнулся. – Если я дам вам определенную информацию, которая не имеет отношения к вашему заданию, могу я быть уверенным, что вы не передадите эту информацию своему клиенту?

– Если вы мне позволите судить, необходима ли ваша информация для описания последних лет ее жизни, – кивнул я.

– Согласен, – сказал он, не колеблясь. – Счастлив убедиться в стабильности вашей репутации, мистер Холман. – Он выпил немного рома. – Теперь ваша очередь задавать вопросы.

– Как вам удалось забрать труп Дженнифер Монтегю из морга? – спросил я.

– Для ответа на этот вопрос необходимо вернуться далеко назад, – вежливо сказал он. – Моя первая жена умерла в 1935 году, родив мне сына Эдгара. Через два года я женился на Мариен Холт, и хотя мы оба очень хотели детей, они у нас так и не появились. В 1940 году Мариен развелась со мной и ровно через неделю после развода вышла замуж за Акселя Монтегю.

– Пожалуй, сейчас это не имеет значения, – проговорил я.

– Я так не думаю, – продолжал он. – Эти даты важны. Вы недостаточно стары, чтобы помнить о Мариен. Она была замечательной женщиной, мистер Холман. Красивая, интеллигентная, здоровая. В течение трех лет семейной жизни мы и любили друг друга, и горько ссорились в равной пропорции.

Монтегю, я это знал, хотел увести Мариен. Думаю, она была единственной женщиной, которую он имел или хотел! Но я опередил его. Как-то наша студия заключила кратковременный контракт с одной французской актрисой. Целую неделю она преследовала меня влюбленным взглядом, а я всегда питал слабость к француженкам. В одну прекрасную ночь я хотел ее отвезти на квартиру своего друга, но она была против такого варианта, и мы поехали к ней. Одной из немногих вещей, привезенных ею из Парижа, была оригинальная система зеркал и освещения. Она установила ее в будуаре. Это было бесподобно! С самого начала Монтегю установил там камеры, спрятанные среди зеркал. Шесть камер, каждая из которых делала по семьдесят восемь отпечатков. Если бы вы имели комплект тех снимков, они бы стоили около пяти тысяч долларов у коллекционера эротических картинок!

– Мистер Рэнд, – сказал я просительно. – Не хотел бы, чтобы вы уходили от ответа на вопрос, который я вам задал.

– Я должен придерживаться фактов. – Он печально покачал головой. – Мариен впала в страшный гнев, когда увидела эти фотографии, улетела в Мехико и оставалась там, пока не был оформлен развод. Я знал, что у меня нет никаких шансов вернуть ее, но надеялся доказать, что все было подстроено Монтегю. Это было, конечно, бесполезно, доказательств не было.

В первую же ночь после развода я навестил Мариен в ее отеле и...

– Мистер Рэнд, – перебил я его, – такого рода развод между двумя голливудскими звездами должен был потрясти весь мир, но я даже не помню, чтобы это случилось.

– Этого и не было, – он улыбнулся. – Мариен объявила причиной развода мою жестокость по отношению к ней. Мои попытки оправдаться ни к чему не привели. Студия имела целый штат адвокатов, которые позаботились, чтобы меня даже не допустили к суду.

Он закурил новую сигарету.

– О чем я говорил? Ах да, первая ночь после нашего развода. Я навестил Мариен и сказал, что мы цивилизованные люди, теперь, когда все кончено, почему бы нам на прощанье не выпить вместе по паре бокалов? Она согласилась. Надо ли мне говорить, что мы оба были непередаваемо пьяны? Этот сувенир я сохранил с тех лет...

Он встал и подошел к книжной полке. Я ждал, пока он отомкнул ящик, взял документ в рамке и принес его мне.

Эта была страница из регистрационного журнала отеля «Пиппер» в Мехико, датированная 9 ноября 1940 года. На странице были только две подписи. Первая была Эмануэль Лопес, а ниже Мариен Лопес.