Белое, черное, алое

- Покопаться в личной жизни. Прямо с понедельника и начну.

- А Вертолет?

- Что-нибудь придумаем. Пошли в машину, я замерзла.

- У меня такое чувство, Машка, что ты ко мне на дачу-то согласилась приехать только для того, чтобы съездить сюда, взглянуть на место происшествия, - сказал мне Горчаков на обратном пути в машину.

- А что плохого в этом? Я имею в виду, в моем желании взглянуть на место происшествия? Я вообще не понимаю, как можно дело расследовать, не посмотрев на место происшествия. Ты глянь вокруг: молодые сплошь и рядом ленятся задницу от стула оторвать, получают дежурный материал с чужим осмотром, и им даже в голову не приходит, что неплохо бы своими глазами взглянуть на место, где развивались события. Так и работают; а мы потом дела на доследование получаем.

- Ой-ой-ой, тоже мне бабушка русского следствия!

Подойдя к машине, мы застали там банальное распитие спиртных напитков на троих. Они пили шампанское и закусывали шоколадкой. Хозяйственная Лена Горчакова захватила одноразовые стаканчики. Кораблев тут же поставил мне ее хозяйственность в пример.

- А вы, Мария Сергеевна, ветреная.

- Я ветреная?! - поразилась я. - В каком смысле?

- Не в том смысле, что вы меняете мужчин, я вас назвал ветреной в житейском смысле. Вы всю жизнь свою по ветру профукаете.

- Это ты так осмелел под воздействием алкоголя? - разозлилась я. Подумать только, все кругом меня учат жить. А я уже большая девочка, к вашему сведению, и как-нибудь сама...

- Вот именно, как-нибудь, - сказал Кораблев.

- Ты бы лучше на себя посмотрел, - продолжала я злиться, - ты, что ли, идеал?

- Нет, и я не идеал, - неожиданно грустно согласился Кораблев. - Живу один, как перст, бобыль бобылем, даже кот от меня ушел.

- Что? - оторопела я.

- Кот у меня был, ушел к соседям. И соусника у меня нет под сметану, да и вообще я на газете ем.

- А выключатели у тебя чистые? - спросила я.

- А вот это уже слишком интимно, не надо лезть в мою личную жизнь.

- Да ладно, это я так. Вот ты, между прочим, спиртное употребляешь, а ведь за рулем, и мы тебе доверили наши жизни.

- Не волнуйся. Маша, - со смехом сказал Лешка Горчаков. - Ты что, не знаешь, что Леонид может на ногах не стоять, но доедет куда надо... Выхожу я тут как-то из РУБОПа поздно вечером и вижу, как двое выводят Ленечку под руки, просто несут на себе, подвели его к машине и за руль усаживают. Я им говорю: "Вы что, обалдели? Как же он поедет в таком состоянии?!" А они мне резонно возражают: "А как же он пойдет? Он же на ногах не держится". И что вы думаете? Сел и поехал, как миленький, я на следующий день всё сводки смотрел, выискивал ДТП с Ленькиным участием, но ни фига подобного!

Лена Горчакова с мистическим ужасом посмотрела на нашего водителя.

- Как ты можешь? Ты не боишься? Если бы я знала, я бы с вами не поехала.

- Куда ж ты теперь денешься с подводной лодки? - ласково спросил Лешка, откупоривая бутылку и разливая водку в четыре стаканчика, прекрасно зная, что я не в счет, поскольку водку не пью.

- А закусывать чем? - волновалась Лена.

- Шоколадкой, - успокаивал ее Лешка.

- Чем-нибудь контрастным по вкусу, - сказала я, - например, сырокопченой колбасой... Вот Чванов, кстати, был человеком аристократических привычек, я в одном допросе вычитала, что он не терпел, когда шампанское открывали с хлопком, громко, говорил, что знатоки откупоривают шампанское так, чтобы никаких выстрелов, должен раздаться звук, похожий на вздох облегчения...

У меня вдруг испортилось настроение. Я вспомнила про Чванова и про то, что успела узнать про него из не очень-то подробных показаний знавших его людей, и подумала, что Дмитрий Чванов был, в общем-то, добрым, порядочным и интересным человеком. Кому понадобилось его убивать? Ох, как мне хотелось посмотреть убийце в глаза... Я сразу соскучилась в веселой компании, и мне остро захотелось, чтобы выходные кончились как можно скорее, и начался понедельник, и я бы стала потихоньку раскручивать порученное мне дело...

Понедельник начался. И, проснувшись утром от душераздирающего треска будильника, я, как всегда, отчаянно пожалела, зачем кончились выходные.

О пропаже у меня ключей пришлось доложить шефу, поскольку в прокуратуре надо было менять замки. Добрый Василий Кузьмич уже успел связаться с нашим прокурором, настучать, что я отказываюсь получать оружие, и создать у шефа впечатление, что, если я не буду носить оружия, за мою жизнь никто и гроша ломаного не даст. Уж что-что, а нагнетать обстановку Кузьмич мастер.

- Владимир Иванович, ну не люблю я оружие носить. Я и в тир-то редко хожу, да и в человека выстрелить никогда не смогу, зачем мне пистолет? Только сумку будет оттягивать, - убеждала я его, но безрезультатно, видимо, Кузьмич его как следует напугал.

- Мария Сергеевна, - твердо сказал шеф, - вопрос решен. Пишите рапорт и получайте оружие. Я с РУБОПом договорился, вас будут круглосуточно охранять.

- А вот этого не надо, - теперь уже я проявила твердость. - Никаких охранников, найдется кому меня встретить и проводить.

- Да почему?