Белое, черное, алое

- Василий Кузьмич! Да зачем кого-то эвакуировать, а другого взамен подсовывать? Все проще: в больницу сразу другого человека привезли. Лагидина ведь забирали по "скорой", из дома. Вот там сразу другой человек и влез на носилки. Может, и вправду какой-то больной. А у кого возникнут сомнения в личности, раз жена тут круглосуточно и вся королевская рать? Да и история болезни на имя Лагидина оформлена. В общем, сторожите тело до моего прибытия... Кто со мной едет? - обратилась я к экспертам, положив трубку.

- Куда? - в один голос спросили они. - Лес или поле?

- Четвертая больница, отделение реанимации.

- А нам-то что там делать? Опять там больного постреляли?

- Нет, больной умер, прикованный к постели.

- Наручниками, что ли, прикованный? - предположил подозрительный Задов.

- Испустил дух, благословляемый родственниками.

- Ничего тогда не понимаю, - упорствовал Задов. - Он что, член царской семьи? Маску посмертную снять надо?

- Он был покруче. Это труп Вертолета. А маску можно снять для истории.

- О-о! Тогда поехали. А ты Вертолета в лицо знаешь?

- Только по фотографиям.

На этот раз мы попали в кардиологию без проверки документов. В многострадальном отделении реанимации было не продохнуть от народа, причем неизвестно, кого было больше - представителей организованной преступности или борцов с нею; и те и другие, смешавшись в кучу, курили и вполголоса обсуждали какие-то вопросы. На кровати в палате реанимации лежало обнаженное тело. Спиной к кровати, в строгом твидовом костюме, курила жена Лагидина, глядя в окно. Она даже не повернулась, когда мы вошли. По моей просьбе Кузьмич, который встречал нас у лифта и провожал по всему реанимационному отделению, тихо подошел к ней, взял под локоток и отвел в ординаторскую.

Как-то незаметно в палате появился доктор - тот самый худенький парнишка, халат ему даже до коленей не доставал. Он тихо поздоровался с нами и присел на край кровати, где лежало тело.

- Как ваше имя-отчество? - тихо спросила я.

- Назарбай Янаевич.

- Это ваш больной?

- Да-да, это Лагидин, - сказал он, кивнув на труп.

- Вы можете это утверждать?

- С полной уверенностью, - он удивился. - А что, у вас какие-то сомнения?

Я пожала плечами.

- А от чего, по вашему мнению, наступила смерть? - спросила я у доктора.

Тот смутился и опустил глаза.

- Я же говорил, что он поступил с симптомами неясной этиологии. Вы знаете, мы так и не разобрались в характере его заболевания. Я на завтра вызвал консультантов из Военно-медицинской академии. - Он помолчал, потом решился: - В связи с этим я бы очень просил вас не отправлять труп в городской морг, на Екатерининский. Оставьте его, пожалуйста, у нас, я бы сам хотел его исследовать или, по крайней мере, поучаствовать в аутопсии. Мне очень важны данные внутреннего исследования, потом я хотел бы провести ряд анализов... Я вас очень прошу. Готов на колени встать. Видите ли, я пишу научную работу...

Доктор стал заглядывать мне в глаза.

-Я осмотрю труп, а потом решу,-мягко сказала я. - Лева, давай приступим. Василий Кузьмин, найдите понятых.

- Я вас очень прошу, - повторил доктор. - Это очень принципиальный для меня вопрос, я бы сказал - вопрос жизни и смерти.

Я кивнула и посмотрела на распростертое на кровати тело. Оно не было даже прикрыто простыней. При жизни этому человеку не мешало бы скинуть килограммов семь-восемь лишних. Весь он был какой-то кряжистый, плотный, с широкой грудью, короткой шеей, толстыми пальцами. Круглая, как шар, налысо обритая голова. Локтевые сгибы были заклеены пластырем - наверное, капельницы ставили. Трусов на нем не было, зато шею обнимала массивная цепь с крестом, украшенным драгоценными камнями, в центре креста располагался довольно большой ярко-синий камень. Я невольно залюбовалась им, его синее сияние просто глаза резало. На столике рядом с кроватью стоял стакан, лежали видеокассеты и два радиотелефона.

- Лева, давай сразу цепь снимем, пока тут жена, ей и отдадим, - предложила я Задову.

- Конечно, по пути в морг ее живо к рукам приберут, - кивнул он и повернул цепь на шее покойного Вертолета, ища замок.

Проведя руками по груди трупа под крестом, он заметил:

- Ткани гиперемированы. Блин, замок какой-то странный, мне его не расстегнуть.

- Что значит "не расстегнуть"? Посмотри как следует.

- Хочешь, сама попробуй, - разозлился Лева.

Я наклонилась к телу, пытаясь рассмотреть механизм замка, держащего цепь. Казалось, что замок представляет собой монолит.

- Дай-ка лупу, - попросила я эксперта.

Задов покопался в экспертной сумке и протянул мне увеличительное стекло. Снова нагнувшись к замку цепочки, я вертела лупу так и эдак, пытаясь рассмотреть замок со всех сторон.

- Лева, посмотри ты, - наконец сказала я, передавая ему лупу. - Мне что-то странное кажется.

Теперь Задов склонился с лупой к цепочке. И через несколько минут подтвердил мои догадки - цепь действительно была запаяна, и расстегнуть замок было невозможно.