Белое движение и борьба Добровольческой армии

Мои положения имели целью: вхождение в Верховный совет представителя Добровольческой армии, которым мыслилось такое авторитетное лицо, как генерал Алексеев, создать гарантии общерусского направления политики Союза; путем объединения вооруженных сил в лице командующего Добровольческой армией – направить вооруженную борьбу в русло общегосударственных задач. В ответ мы получили игнорирование участия армии, как государственно-правового фактора в создании конституции Союза и полный отказ от объединения командования. Так как кубанское правительство в свою очередь не сочувствовало проекту по другим мотивам – для него опасным и неприемлемым было принятие на себя «всей полноты верховной власти» атаманами, то и на этот раз Союз остался только одним из многих бумажных проектов.

Тем не менее необходимость объединения сказывалась во всех областях жизни все с большей настойчивостью. Финансовый вопрос, например, запутывался до чрезвычайности. Донская область имела свою экспедицию заготовления денежных знаков, которыми пользовались в незначительной мере Кубань и Добровольческая армия. Необходимо было объединить или эмиссию, или выпускать каждому свои знаки, к чему стремилась Кубань и что, обесценив и донские, и наши знаки, создало бы полный хаос в денежном обороте небольшой освобожденной территории. Генерал Алексеев обратился к донскому и кубанскому атаманам с приглашением прислать своих представителей в комиссию генерала Лукомского для разрешения при участии известных русских финансовых деятелей финансовой проблемы вообще, и в частности вопроса об единой монетной системе. К нашему удивлению, генерал Краснов ответил не только согласием, но и более широким контрпредложением:

«Я бы пошел дальше, – писал он. – Полное объединение Дона и Кубани, связанных общими интересами, послужило бы к началу воссоздания единой, неделимой России… Настало время создавать общих министров финансов, путей сообщения, продовольствия, юстиции; а впоследствии, когда яснее станет общая политика и менее разбросан фронт, то и министра иностранных дел, военного, морского… (и т. д.) полагал бы иметь общих по соглашению между Вашим Высокопревосходительством, атаманом Кубанского войска и мною…»[118]

Это письмо произвело на генерала Алексеева впечатление полной перемены курса донской политики; он приказал размножить и спешно разослать его мне, Лукомскому, в комиссию.

Опять «клочок бумаги», может быть, предвыборный прием… Через неделю предстояли перевыборы донского атамана… Оказалось, что донские представители, собравшиеся через несколько дней в финансовой комиссии, вовсе не желали отказываться от исключительного эмиссионного права Дона и не приняли никакого, даже принципиального решения под предлогом, что этот вопрос подлежит компетенции Круга и Рады…

На собиравшийся Донской Круг вообще возлагалось много надежд и ожиданий не одним только Доном. Круг должен был указать общее направление политики для старшего и наиболее сильного численно казачьего войска, дававшего тон другим.

Немалый интерес представлял поэтому и атаманский вопрос. Оппозиция атаману была сильна интеллектуально и работала нередко приемами, подрывавшими идею донской власти. Тем более, что политическая борьба переносилась на фронт: в силу почти поголовного участия мужского населения в войне закон предоставлял выборные права частям. Начались митинги, агитация, разгорелись политические страсти, в особенности на окружных совещаниях, отражаясь затем брожением в войсках на фронте. Атаман энергично расправлялся с оппозицией. Более видные представители ее тем или другим путем были обезврежены. Так, бывший походный атаман генерал Попов устранен от деятельности; генералы Семилетов, Сидорин, полковник Гущин обесчещены атаманским приказом и оставили службу; кадет Н. Е. Парамонов арестован немцами и выслан на Украину. Выслан был также Красновым с Дона представитель «российской оппозиции» М. В. Родзянко в качестве… «гражданина Демократической советской республики…» Любили на Дону красные словца. Сам кандидат оппозиции на пост донского атамана, пользовавшийся репутацией человека либеральных взглядов, противника немцев и друга Добровольческой армии, генерал А. Богаевский состоял председателем правительства, и его безупречная лояльность гарантировала атаману, что в этой должности он будет безопаснее, чем на стороне.

Круг собрался 15 августа, и уже самим фактом избрания своим председателем В. А. Харламова, лидера оппозиции, показал, что доверие к атаману не безусловно… Борьба продолжалась и на Круге всевозможными приемами, не раз чисто демагогическими. Атаманские выборы затягивались оппозицией; судьба их долго колебалась и в середине сентября была окончательно разрешена при взаимодействии трех разнородных факторов: давления германцев, лояльности добровольческого командования и отказа от баллотировки генерала Богаевского.