Белое движение. Исторические портреты (сборник)

Этот последний Отдел был важным звеном управления Северной Областью: занимая эту должность, генерал выступал от лица Временного Правительства по вопросам экономической и военной помощи Области, снабжения боеприпасами и продовольствием, вербовки добровольцев заграницей, освоения природных богатств Северной России и т. д. Миллеру пришлось вести обширную переписку с высшими политическими, военными и финансовыми кругами иностранных государств о стабилизации курса выпускаемых для Области «северных рублей» и других финансовых операциях. Кроме того, ежемесячно необходимо было сноситься с белогвардейскими посольствами заграницей, с военными агентами во Франции, Сербии, Дании, Англии, Голландии. Последним по приказу Миллера делались значительные денежные переводы.

Главной же заботой для Миллера, так же как и для его предшественника Марушевского, оставалась мобилизация. К концу марта 1919 года численность русских войск достигла 14 000 человек, половина которых находилась на фронте; к концу апреля белые уже имели на Севере 16-тысячную армию. Кроме того, с приездом Миллера Марушевский получил сведения о состоянии офицерского запаса заграницей, который оказался огромным; впрочем, на призыв ехать на Север не откликнулся почти никто. Лишь в мае прибыло небольшое количество офицеров, навербованных в Стокгольме, и к концу июля – около 350 офицеров и чиновников из Лондона. Продолжалась организация полков из находившихся на фронте отдельных русских рот. Первоначально все Северные стрелковые полки были двухбатальонного состава, а батальоны – двух– и трехротные. Марушевский надеялся перевести все батальоны в трехротный состав, а затем переходить к трехбатальонному составу в полках.

В конце мая 1919 года в русских войсках Северной Области началось формирование высших соединений. Приказом Миллера от 30 мая 3-й и 4-й Северные стрелковые полки были сведены во 2-ю, а 5-й и 6-й полки – в 3-ю Северную стрелковую бригаду (в июле в 3-ю бригаду временно был включен также 7-й полк из Селецкого района). В июне формирование продолжилось: приказом Миллера были образованы 9-й (на Мурмане) и 10-й (на Печоре) Северные стрелковые полки, а в июле из 2-го и 9-го полков приказом Миллера была сформирована 5-я Северная стрелковая бригада. В итоге летом русская армия состояла из одиннадцати полков численностью около 20 тысяч человек. Это был максимум, т. к. за год напряженной работы под ружье было поставлено почти все боеспособное население края, и далось это с большим напряжением. Генерал Айронсайд отмечал, что русские войска по своим качествам превосходили большевиков, а их военачальники Миллер и Марушевский пользовались авторитетом у британских командиров.

Формируемые русские части все довольствие получали с английских складов. Снабжение было организовано на широкую ногу, но англичане отказывались передать необходимое снаряжение в распоряжение русского Штаба, и Марушевскому каждый раз приходилось предоставлять отдельное ходатайство для снабжения формируемой единицы. Когда же однажды он самостоятельно повысил оклады некоторым чинам своей армии, последовала отповедь, что такие вопросы может решать только английский Штаб. Русские части отправлялись на фронт на менее ответственные и более глухие позиции, т. к. основные были заняты союзниками. Кроме того, сосредотачивать русские части как отдельные крупные единицы на отдельных участках фронта не допускалось.

В марте 1919 года в Архангельске было создано так называемое Национальное Ополчение Северной Области, предоставлявшее возможность «стоять на страже государственного порядка» в тылу тем, кто не мог отправиться на фронт. Неся караульную и патрульную службу, оно освобождало от этих обязанностей регулярные войска. В Ополчение зачислялись все способные носить оружие жители, обучение которых велось офицерами резерва (больные, отдыхающие) и штабов, находящимися в городе. По свидетельству современника, «архангельские жители начали спать спокойно», а Миллер в своем приказе от 6 июля 1919 года отмечал, что со своей задачей Национальное Ополчение справлялось блестяще. Сам он в июне стал его начальником. Генерал подчеркивал, что «только при обеспеченном тыле, при полной уверенности войск, что сзади, в спину нам не может быть нанесен удар, работа их будет спокойной, уверенной, а потому и плодотворной». Большие надежды возлагал Миллер на Ополчение и в будущем, считая, что «с продвижением войск вперед, по мере очищения страны от явных большевиков, яд большевистской заразы не скоро еще исчезнет, он только сделается невидимым, зароется в подполье и будет ждать случая, чтобы снова разлить свою отраву по всей стране», чему и будут противодействовать дружины.