Белое движение. Исторические портреты (сборник)

Следующим шагом в организации Белой власти стали создание при Русском Политическом Комитете особого телеграфного агентства «для информации заграничной печати», начавшийся выпуск газеты «Русская жизнь», издание двух бюллетеней «Голос Всероссийской власти», где были опубликованы программные документы Всероссийского Правительства адмирала Колчака. И здесь цель была очевидной – добиться дипломатического признания со стороны союзников (говорилось даже о возможности признания Комитета Англией и Францией de jure) и получить столь необходимую для продолжения Белой борьбы помощь деньгами и военным снаряжением.

Сам Николай Николаевич во многом разделял оптимизм политиков. Учитывая то, что бо́льшая часть красных сил действовала на Восточном и Южном фронтах и их переброска потребовала бы значительного времени и средств, Юденич считал, что наступление на Петроград силами небольшой, хотя бы 50-тысячной армии может привести к крупному успеху.

Юденичем совместно с Треповым еще в декабре 1918 года был составлен проект об организации Белой армии на Северо-Западе. Содействие союзников при этом должно было выразиться в политической и материальной форме. Основные положения этого проекта были перечислены генералом М. Е. Леонтьевым в его выступлении на парижском собрании в августе 1931 года: «1) В области политической помощь союзников требовалась в создании благоприятного идее белой борьбы настроения среди граничащих с советской Россией новообразований – Финляндии и Эстонии; в соответствующем на них давлении для получения их согласия предоставить их территорию как плацдармы для организации и развертывания вооруженных сил; и наконец, в привлечении этих стран к активному участию в начинающейся борьбе. 2) В материальном отношении помощь союзников должна была вылиться в предоставлении создаваемой армии необходимых вооружения, снаряжения и обмундирования, соответствующего тоннажа коммерческих судов для подвоза всего необходимого для армии и в содействии английского флота, находившегося в Финском заливе, по обеспечению действий армии с моря…»

Серьезные проблемы возникали и при формировании армии. Дело в том, что к моменту, когда Юденич стал фактически лидером Белого движения на Северо-Западе, против большевиков на территории Эстонии и Латвии уже действовали части Северного корпуса (о них Николай Николаевич упоминал в процитированной выше телеграмме). Части были немногочисленные, весьма пестрые по своему составу. В оперативном отношении они подчинялись Главнокомандующему армией Эстонской Республики, генералу И. Я. Лайдонеру. Действовали же они под началом своих признанных командиров (нередко в очень малых чинах), скептически относившихся к перспективе единого руководства и подчинения.

Мобилизационные возможности Северного корпуса исчерпывались приграничными с Эстонией губерниями и контингентами бывших военнопленных Российской Армии, возвращающихся из Германии. Как следует из цитированного доклада генерала Леонтьева, Юденич предполагал опереться при формировании армии на следующие источники: «1) Русские отряды полковника Дзерожинского, уже сражавшиеся с большевиками в Эстонии в так называемом отдельном корпусе Северной армии, численностью до 2 500 штыков и сабель. 2) Русские части, формировавшиеся в Латвии Светлейшим Князем Ливеном (их, а также отряды полковника П. Р. Бермондт-Авалова, до конца 1918 года активно поддерживало немецкое оккупационное командование. – В. Ц. ). 3) Русское население Финляндии, численностью до 15 тысяч, среди которых было до 3 тысяч офицеров. 4) Русское население освобождаемых по мере наступления армии местностей. Это главным образом расчет на использование мобилизационных возможностей Санкт-Петербургской и Псковской губерний. 5) Русских военнопленных в Германии. От этого последнего источника пришлось совершенно отказаться, когда выяснилось, что наши военнопленные оказались в большей части распропагандированными…»

И тем не менее с начала 1919 года началась активная вербовка офицеров-добровольцев, их обучение, снаряжение в специально создаваемых лагерях в Швеции. Оттуда через Стокгольм они переправлялись в Гельсингфорс и Ревель.