Белое движение. Исторические портреты. Том 2

По самой распространённой версии, 7 февраля адмирал Александр Васильевич Колчак и Виктор Николаевич Пепеляев были убиты около устья реки Ушаковки при впадении её в Ангару. Существуют, впрочем, и свидетельства в пользу того, что убийство было совершено либо в тюремных камерах, либо во дворе тюрьмы. Когда председатель следственной комиссии С. И. Чудновский, войдя в камеру Колчака, объявил ему «приговор» - постановление Иркутского Военно-Революционного Комитета, адмирал якобы не смог сдержать восклицания: «Как! Без суда? » Для него - цивилизованного человека - было непостижимо, как можно отправлять на смерть без какого-либо разбирательства и без доказательства вины. В бытность свою Верховным Правителем он сам старался не допускать ничего подобного и сурово наказывал виновных. Чудновский отказал Колчаку в последней просьбе - проститься с А. В. Тимиревой. На просьбу же передать супруге, которая уже находилась в Париже, что он благословляет своего сына, Чудновский ответил только: «Если не забуду — сообщим». Можно только представить себе, как звучало бы благословение, переданное палачом-чекистом...

Перед смертью Колчак вёл себя мужественно, не позволил завязать себе глаза. Тела убитых были опущены в вырубленную во льду Ангары прорубь напротив Знаменского монастыря. 21 ноября 1999 года на месте гибели А. В. Колчака и В. Н. Пепеляева установлен памятный крест.

В наши дни среди местных краеведов возникла версия о том, что в апреле, после вскрытия льда на Ангаре, тело Колчака всплыло близ посёлка Усть-Куда, где его нашёл и похоронил местный крестьянин, и, хотя переоценивать её правдоподобия нельзя, сейчас предполагается провести экспертизу останков с целью установить, действительно ли они принадлежат Александру Васильевичу.

Долгое время считалось, что вопрос об убийстве Колчака был в спешном порядке решён Иркутским Ревкомом, так как к Иркутску в тот момент приближались белые войска под командованием сменившего Каппеля генерала С. Н. Войцеховского. Но сегодня можно считать практически доказанным, что убит без суда Колчак был по распоряжению лично Ленина, который в записке заместителю Председателя Реввоенсовета Республики Э. М. Склянскому распорядился послать председателю Реввоенсовета 5-й армии И. Н. Смирнову шифровку следующего содержания: «Не распространяйте никаких вестей о Колчаке, не печатайте ровно ничего, а после занятия нами Иркутска пришлите строго официальную телеграмму, что местные власти до нашего прихода поступали так и так под влиянием угрозы Каппеля и опасности белогвардейских заговоров в Иркутске». Записка эта не имеет даты, однако сопоставление её текста с текстами других документов и с биографической хроникой жизни Ленина позволило датировать её двадцатыми числами января.

* * *

Подводя итоги жизни и деятельности Александра Васильевича Колчака, можно сказать, что для него всегда на первом месте находились интересы Отчизны. Так было и во время его полярных исследований, и в Порт-Артуре, и во время Великой войны. Принимая на себя верховную власть в 1918 году, адмирал вполне осознавал, сколь тяжёл этот крест, и нёс его до конца своей жизни. Закончить же рассказ об этом человеке лучше всего словами его друга и соратника М. И. Смирнова:

«Вождей Гражданской войны принято называть “белыми вождями”. Белый цвет есть признак чистоты намерений, честности жизни, искренности души. Ни к кому другому так не подходит название “белый вождь”, как к Адмиралу Колчаку».

ГЕНЕРАЛ-ЛЕЙТЕНАНТ Р. ГАЙДА (Очерк: Александр Петров)

Чешский и русский генерал Радола Гайда - один из самых знаменитых авантюристов Гражданской войны на Востоке России. При рождении он звался по-немецки Рудольф Гейдель, отец его был наполовину немец, наполовину чех, а мать - итальянка из Далмации. Позднее он исправил своё имя и фамилию на чешский манер - Радола Гайда, а в России подчас именовался Родионом Родионовичем или Родионом Ивановичем, по некоторым данным он даже перешёл в Православие. Добавим, что сам Гайда очень любил приукрашивать свою биографию, так что многие факты и события его жизни не выяснены досконально и до сих пор.

Гайда вполне мог бы найти своё место в качестве военачальника во многих государствах, образовавшихся на развалинах Австро-Венгерской Империи после Первой мировой войны; он мог бы считать себя австрийцем, итальянцем, хорватом, мог бы при иных обстоятельствах навсегда остаться в России. Поэтому до известной степени случайностью является то, что он связал свою судьбу именно с чехословацкой армией. По своим же личным качествам он был из тех людей, которые вряд ли способны сделать карьеру в спокойное, мирное время, но неизменно выдвигаются на первый план в эпохи катастроф и социальных катаклизмов.

* * *