Белое и черное

Она была сфотографирована по пояс, и о фигуре судить было невозможно, но что-то в ней проскальзывало знакомое, напоминающее портрет хозяйки «Одуванчика», выполненный художником Мидзусимой.

— Это кто?

— Ёко, бывшая супруга господина Хитоцуянаги. Умерла три года назад… Нет, скажем точнее — считается, что умерла. Единственное, что удалось раздобыть.

— Что значит — «считается, что умерла»?

— А вот…

Уцуги Синсаку достал из портфеля лист старой газеты. Взгляд Киндаити выхватил обведенную красным карандашом заметку в разделе социальных новостей.

«Яхта с супругой адвоката потерпела крушение.

Тело съедено акулами?»

«Осака Майаса Симбун» от 26 июля 1957 года, местный выпуск города Кобэ. Содержание крайне лаконичное. Дававший информацию корреспондент и представить себе не мог, что несколько лет спустя это происшествие получит свое продолжение где-то на окраине Токио и будет связано с тройным убийством.

Адвокат Хитоцуянаги Тадахико имел виллу на берегу залива Сума (сам он тогда еще не был депутатом парламента, иначе случай этот освещался бы, вероятно, более широко).

25 июля 1957 года часов в пять вечера супруга адвоката Ёко, живущая в жаркое время года на вилле, вместе с двумя своими приятельницами каталась на яхте. С судном что-то произошло, и оно перевернулось довольно далеко от берега. Подруг Ёко удалось благополучно спасти, сама же она исчезла. Поскольку в тех местах водятся акулы, в заметке высказывалось опасение, что тело пропавшей могло быть съедено.

— То есть факт смерти так и не был установлен?

— Да. Вот еще газеты с более поздними публикациями, но в них ничего существенного. А я переговорил с ребятами из местного отделения газеты и выяснил: яхта была неисправна. В связи с этим ходили определенные подозрения, не было ли все это подстроено. И не сам ли Хитоцуянаги это подстроил — такие разговоры тоже ходили.

— У них что, было не все гладко в супружеских отношениях?

— Не то, чтоб они не ладили, но по слухам Ёко частенько, ссылаясь на слабое здоровье, уезжала из города и жила безвылазно в Сума, то есть супруги много времени проводили порознь.

— У них есть общие дети?

— В 1942 году родилась девочка, назвали Катико. Единственный ребенок. Вскоре после ее рождения Хитоцуянаги был призван в армию и уже до конца войны не возвращался.

— Если она 1942 года, — прикинул Киндаити, — то ей сейчас по традиционному счету девятнадцать, а в то время было шестнадцать, верно?

— Выходит, так. А что, она тоже как-то замешана в это дело?

— Да нет, я просто так спросил. Что же, значит Хитоцуянаги был под подозрением?

— Да, но ему повезло. Он за три дня до происшествия уехал в Токио, и все его действия в течение этих трех дней установлены точно.

— То есть, алиби у него полное, да?

— Да. В итоге произошедшее признали несчастным случаем, до сих пор так и считается.

— В таком случае, 25 июля этого года Ёко была официально признана умершей?

— Совершенно верно. И поскольку, наконец, все утряслось, в сентябре господин Хитоцуянаги снова женился. Его избранница Сигэко — дочь Ацуми Тосимаса, который заправляет в политических кругах префектуры Хёго.

Это имя было знакомо Киндаити. Ацуми Тосимаса был не просто первым лицом в местных политических кругах — сразу после войны этот человек формально отошел от политической жизни, но до сих пор вел закулисные игры в партии Минминто, где пользовался огромным скрытым влиянием.

— Когда Хитоцуянаги баллотировался еще в первый раз, он сразу же умудрился блестяще преуспеть в предвыборных баталиях. Произошло это благодаря покровительству Ацуми, и, по слухам, именно тогда у него завязались отношения с Сигэко.

— У нее это первый брак?

— Второй, разумеется. Ее первый муж тоже зависел от Ацуми, но сильно пил, поэтому она с ним развелась. Сигэко была у отца вроде личного секретаря, вот они с Хитоцуянаги и встретились.

— А Ёко тоже из этой префектуры?

— Да, дочь крупного землевладельца из Сумы. Закончила школу для девочек в Кобэ, а потом женский колледж в Токио. Так что во время учебы три года жила в Токио. — Уцуги Синсаку, наблюдая за лицом Киндаити, продолжил. — Вышла замуж весной 1941 года. В марте окончила колледж, вернулась в Кобэ, а в апреле состоялась свадьба. На следующий год родилась Катико, а сразу после этого мужа призвали в армию.

— Сколько ей сейчас должно быть?

— Она родилась в 1919 году. Значит, по традиционному счету сорок два, а если точно — сорок лет и несколько месяцев.

Хозяйка «Одуванчика» выглядела на тридцать пять — тридцать восемь. При ее красоте, пожалуй, можно годков пять накинуть.

— Послушайте, сэнсэй, эта Хитоцуянаги Ёко наверняка и есть та самая мадам. Как бы она не изменяла свою внешность, очевидцы по этим фотографиям ее точно признают. Ну что?

— Уцуги-кун! — строго ответил Киндаити. — Об этом никому нельзя проболтаться.

— Понятное дело, сэнсэй! Но все-таки…

— Понимаю. Мы дадим возможность твоей газете сообщить новость раньше других.

Похоже, все предосторожности Хибики Кёскэ пошли прахом…

Белое и черное