Белое, красное, чёрное (СИ)

— Да, еще тут сказано о врачевании. «Как лекарь сердолик просто уникален. В древности из него изготавливали мази от самых различных и тяжелых заболеваний, а также порошки и микстуры. Сердолик лечит гангрены, заболевания кожи, тяжелые незаживающие раны, способствует сращиванию костей, вообще лечит костную систему…  Благотворно влияет сердолик и на зрение, причем способствует не только его исправлению, но желающим может дать возможность и видеть то, что проходит мимо большинства людей, в том числе и весьма таинственные события. Как говорится, он помогает зреть в оба, а видеть в три. При головной боли камень или пластинки из него прикладывают к вискам или к тем местам головы, где боль чувствуется сильнее. Сердолик вообще может унимать боль». Я еще слышала рассказ о том, что где-то в Средней Азии, высоко в горах, есть уникальная пещера, в которую местные предпочитают часто не наведываться, ибо там живут злобные духи. Но в этой пещере есть еще и сердоликовые россыпи, находящиеся в глубине. Некоторые камни напоминают либо отдельные части, как бы обломанные, от каких-то явно неведомых животных, а некоторые имеют форму вполне определимую: это могут быть маленькие странные жуки, бабочки со сложенными крыльями. Во всех этих фигурках есть что-то странное. Если такую фигурку бросить в огонь, она оживает.

— Ну, это уже из области восточных сказок, — усмехнувшись, сказал Ник.

— Не скажи, не скажи, — задумчиво покачала головой Лили. — В каждой сказке есть доля правды. Забыл о саламандрах?

— Забыл, грешным делом, — засмеялся Ник.

— Подозреваю, что ты в них и так не верил, — погрозила Нику пальчиком Лили.

— Ну, что ж, давай, резюмируем. Итак, перстень, видимо связанный с какой-то историей. С магическим камнем. Возможно, талисман…

— Да, может быть…  Постой, Ник! Я что-то вспомнила!

И Лили снова вскочила и побежала в спальню. Через пару минут она вернулась, неся в руках небольшой томик.

— Что это? — спросил недоуменно Ник.

— Сейчас, сейчас! Вот, послушай!

  «Там, где море вечно плещет
  На пустынные скалы,
  Где луна теплее блещет
  В сладкий час вечерней мглы,
  Где, в гаремах наслаждаясь,
  Дни проводит мусульман,
  Там волшебница, ласкаясь,
  Мне вручила талисман».

И дальше:

  «Милый друг! От преступленья,
  От сердечных новых ран,
  От измены, от забвенья
  Сохранит мой талисман!»

— То есть, у Пушкина был талисман? Но какое отношение он имеет к нашему перстню?

— Подожди, подожди, Ник, не торопись! — Лили раскраснелась, тряхнула головой, ее кудряшки, собранные с утра в небрежный узел на затылке, рассыпались по плечам. — Слушай дальше!

  «Храни меня, мой талисман,
  Храни меня во дни гоненья,
  Во дни раскаянья, волненья:
  Ты в день печали был мне дан».

— Так, у Пушкина был талисман, он посвятил ему несколько стихотворений. А что дальше?

— А дальше самое главное. Мне рассказывала Елизавета Алексеевна, помнишь, это когда вы распутывали дело о манускрипте, что у Элизы, то есть у жены Воронцова, Елазаветы Ксаверьевны, был пылкий роман с Пушкиным в те времена, когда Воронцов был наместником в тех местах, то есть еще до того, как они переехали в Тифлис. Там, в Одессе! «Там, где волны вечно плещут...»! Точно, Ник! Это тот перстень, который Елизавета Ксаверьевна подарила Пушкину! Я вспомнила все обстоятельства этого рассказа Елизаветы Алексеевны! Ты же знаешь, какой роскошный город Одесса!

— Не могу с тобой не согласиться! — И Ник мечтательно начал перечислять, — дюк Ришелье, Хаджибейская бухта, флаги парусников из анатолийских берегов, из гаваней Леванта и с австрийского побережья Адриатики, из Марселя, Генуи, Мессины, из портов Англии и Америки, Платоновский мол, грузчики, вереницей несущие тюки с товарами из экзотических стран, праздный народ, жадно вызнающий новости издалека! Вольный ветер кругосветных путешествий всегда веял над Одессой! Одесса ведь была порто-франко, и это отделяло ее от всей империи.

— А ведь у Тифлиса и Одессы много общего! — заметила Лили.

— Да, конечно, торговые города, пестрота населения…

— И не только, и не только! Не забывай, Воронцов приезжает наместником на Кавказ именно из Одессы, за ним почти половина его одесского окружения! Знаешь, как похожи многие дома в Тифлисе на одесские? А их строили одни и те же итальянские архитекторы!

— Замечательно! — восхитился Ник. — Что может быть прекраснее, чем такое странное сходство городов! И при этом Тифлис такой древний город, а Одесса — молодой! Но мы отвлекаемся. Давай, вернемся к тому, что тебе известно от Елизаветы Алексеевны.

— Ой, ты же многое сам помнишь…

— Ничего, я не буду тебе мешать, пусть рассказ будет логичным.