Белое, красное, чёрное

— А такой, — ответил Ник, — что документы должны быть извлечены из настоящего тайника как можно скорее и отправлены в Петербург. Сегодня утром к императору от наместника с таким предложением уже послан был фельдъегерь. Самое позднее через неделю будет получено известие из Петербурга, а пока мы все свободны и приглашены на обед к князю Вачнадзе, на котором среди других гостей будут княгиня Амилахвари с внучкой, Бычковские и доктор Зандукели. Доктор сменил гнев на милость и принял, без отговорок, приглашение князя.

Неделя прошла в томительном ожидании. Аполлинарий беспокоился, что не успеет принять участие в этом последнем предприятии — ему уже надо было возвращаться в Лондон.

Прошла ровно неделя. Аполлинарий сидел у Ника в библиотеке, где они обсуждали будущую поездку Ника и Лили в Лондон, в гости к Аполлинарию и Лизе. Ник планировал большую поездку в Европу с Лили, начиная с Бельгии, где в Уккле у них был дом, купленный в виде подарка на свадьбу отцом Лили. Они хотели немного пожить в своем новом доме и обставить его теми семейными вещами, которые сопровождали Ника в его поездках, а сейчас были в Тифлисе и их надо было отправить в Бельгию. В это время снизу раздался звонок и через нкоторое время Петрус ввел посыльного от князя Вачнадзе. Князь сообщал, что высочайшее решение получено и необходимо разработать план действий.

Конечно, без всякого отлагательства, Ник и Аполлинарий отправились к князю Вачнадзе. Трудность этого предприятия состояла в том, что пещера под Метехской скалой была у всех на виду — шумел Майдан, на той же стороне Куры пролегала Воронцовская улица, по которой шло непрестанное движение. И оттуда, с другого берега Куры, прекрасно была видна пещера под Метехским замком. На метехском и авлабарском мостах, мало того, что двигалось множество народа, еще и с раннего утра устраивались рыбаки, которые ловили рыбу и с моста и под мостом.

Князь Вачнадзе, как всегда безупречно выглядевший в ослепительном мундире и пышных усах и бакенбардах, ходил по своему кабинету, разводя руками, в поисках приемлемого варианта.

— Не вижу, господа, выхода, — приговаривал он, с надеждой время от времени взирая на сыщиков.

— А что, если, — вдруг сказал Ник, представляя себе Куру от Мадатовского острова до Мнацакановского моста. — А что, если мы пустим слух, да нет, мы устроим представление, слух сам распространится, что у лесопилен Мадатовского острова перевернулся плот, который вез бурдюки с вином. Только нужно очень тщательно подготовиться — все должны знать, чьи бурдюки, сколько, какое вино. Такие мелочи и подробности очень важны при распространении слухов. Это, князь, по вашему ведомству. Народ оттянется к Мухранскому мосту, кого-то можно оставить и у Метехского, будто-бы наблюдающего, не проплывет ли бурдюк под мостом, и призывающего праздную публику помочь. Тем временем можно будет проникнуть в пещеру и вынуть документы.

— Княгиня Амилахвари считает, что кроме княжны Элички никто не сможет этого сделать, — нахмурившись, сказал князь Вачнадзе. — Но как она одна отправится туда? Такой риск!

— Отчего же одна, — быстро отозвался Аполлинарий. — Если нет возражений, я буду сопровождать ее. По горам лазить мне не привыкать, я полагаю, что это наилучший выход!

— Да, — подтвердил Ник. — Предложение Аполлинария мне кажется самым разумным. С берега я буду прикрывать вместе с вашими людьми, князь. Давайте, теперь разберемся, что там с тропой, которая ведет к пещере.

— От часовни Або Тбилели идет вполне приличная тропа, вырубленная в скале. — Аполлинарий хорошо представлял себе, о чем идет речь. — До сих пор по ней ходят богомолки на поклон к святому Додо. Ну, в ночное время, конечно, опаснее, чем в дневное.

— Но ночное время предпочтительнее, — Ник покачал головой, думая о том, что и риск упасть с тропинки в Куру в ночное время больше. — Но все же лучше это проделать ночью или на рассвете. Пока еще на Майдане мало народа. Если завтра мы начнем наше предприятие, то послезавтра ночью, ближе к рассвету, можно уже будет проникнуть в пещеру.

На том и порешили.

Ник утром встал рано. Но Петрус уже давно был на ногах и только что возвратился с Майдана со свежей рыбой и ворохом новостей.

— Ра хдеба калакши (Какие новости в городе)? — спросил Ник, произнося любимую фразу тифлисских граждан-мокалаков, которые при встрече после приветствий обязательно задавали ее друг другу.